Я же тем временем не сводил глаз с отца, по-прежнему стоявшего с отрешённым видом за спиной мага. С ним происходило что-то неправильное. До этой минуты он лишь отдалённо напоминал человека. Его расплывчатые контуры вдруг стали чёткими, на пустом лице проявились приятные черты, тело обрело плотность, и я, наконец, смог увидеть своего отца. Уже не тенью, а человеком.
Это был тот самый красивый темноволосый мужчина из моего сна, но с уставшим поблекшим лицом и такими несчастными глазами. Он пристально смотрел на меня, а потом на Мику, словно прощаясь с нами обоими, и ничего не говорил, внезапно развеявшись подобно дыму. Растаял и проклятый клинок, что он держал у шеи моего врага. Нашего врага. Их просто не стало. Вместо этого на стене появилась тень человека, которая немного поколебалась, словно не знала, куда ей идти, и исчезла.
И тогда я закричал, надрывно, разрывая в кровь словно склеенные губы:
«Не надо, отец, не уходи, останься с нами! Так нечестно, вернись…»
― Не кричи, Феникс. Сделка есть сделка. Твой брат получил душу целиком, правда, не свою. Она погибла ещё в младенчестве. Упс! Я такой плохой, забыл об этом раньше сказать твоему отцу. Так что Кори пришлось отдать жизнь, чтобы освободить Мику от моей власти. Ну что поделать, такая у него судьба ― страдать. Сам виноват ― нечего было красть мою сестру, ― кажется, дядя Болли приходил в себя. К нему вернулась его привычка издеваться над людьми.
― Какой же ты гад, получи за всё! ― раздался звонкий голос Роми, и что-то просвистело в воздухе. Болли вскрикнул и наступила тишина.
Заклинание «отпустило». Я вскочил на ноги и, хотя меня шатало, подбежал к креслу, с сидящим в нём врагом, с единственной целью ― убить негодяя. Но опоздал. Он уже был мёртв. Камень, который бросил в него Роми, попал в висок мага. Тонкая струйка крови бежала из небольшой раны, я как завороженный не спускал с неё глаз, пока жалобный голос Роми не окликнул меня:
«Феникс, хватит на него пялиться. Посмотри лучше на Мику ― он не двигается и не приходит в себя…»
Я подошёл к младшему брату и осторожно проверил его пульс: всё было нормально, он дышал, но был очень бледен. Похлопал его по щекам, пытаясь привести в чувство, но это не помогало.
― Он очнётся, правда? ― Роми смотрел на меня с надеждой.
Кивнул в ответ, мне тоже очень хотелось в это верить. Перед глазами всё ещё стояла растерянная тень отца. Теперь одна из многих, и это было так ужасно, что я еле сдерживал себя, пытаясь не закричать от отчаяния. Огромные синие глаза на бледном личике Роми умоляли сделать хоть что-нибудь, а я был подавлен и обессилен…
В это время Мика пошевелился, застонал и что-то пробормотал. Роми тут же начал его тормошить, и мне пришлось силой оттаскивать мальчика от брата. Как оказалось, помощь Мике была не нужна. Он почесал белобрысую голову и потихоньку сел.
― Слушай, Феникс, прикинь, я такую шишку набил, когда падал. Что случилось-то?
― Боже, Мика, как ты себя чувствуешь? ― бросился я к нему, ― голова кружится? Или есть какие-нибудь новые ощущения?
― Какие ещё «ощущения», ну, болит шишка и всё. А этот придурок в кресле заснул, что ли? ― он поднялся, подошёл к Болли и удивлённо присвистнул. ― Ничего себе, кто посмел опередить меня и надрал этому гаду задницу?
― Кажется, это был я, ― голос Роми звучал испуганно, ― я не собирался его убивать, просто очень разозлился из-за мамы и дедушки…
Я обнял его и погладил по спине.
― Не стоит переживать, сынок. Конечно, надо было оставить это дело взрослым, но что случилось ― то случилось. Я бы всё равно его отсюда живым не выпустил, так он меня достал!
Мика радостно улыбнулся.
― Дай пять! ― и хлопнул Роми по протянутой ладони, ― ну, ты и крут! Зачёт тебе, братишка…
Тот в ответ заулыбался, но тут Мика спросил:
«А где отец? Он теперь тоже свободен?»
Я подошёл к нему и обнял.
― Свободен от всего. Отдал тебе свою душу и превратился в безмолвную тень. Он сдержал слово, смирись. Мы потеряли отца, Мика…
Я ожидал вспышки гнева и криков, зная бешеный характер подростка, но тот повёл себя по-взрослому. Сбросил мои руки со своих плеч и молча отошёл к стене. Я не стал его трогать, понимая, что он в шоке. А вот Роми прошептал ему: «Держись! Я тоже потерял маму и не знаю, увижу ли когда-нибудь её снова…» Мика ничего не ответил и просто отвернулся.
И тут меня словно ударило.
― Где Дани? Он же полетел за Алексом…
― Лучше бы ты спросил: «Где мы оказались?» ― пробормотал Мика.