Эрик скинул руку Гермионы.
— Ну да, вам хорошо говорить, героиня войны, у вас есть палочка и куча магии. Интересно, много бы вы сделали против Того-кого-нельзя называть, не будь у вас палочки?
— Его можно называть, и нужно называть. Волдеморт, — Эрик вздрогнул еще раз, — был побежден той магией, которая есть в любом магле, — обычными человеческими чувствами, точнее, неспособностью их понять. Способность колдовать не делает одного человека лучше другого, не делает его великим или жалким. Мне в моей работе не нужна магия, я не ставлю ее во главу всего. И никто из нас здесь этого не делает. Пока не перестанешь отрицать, кто ты есть, ты не узнаешь, кем ты можешь стать.
Хорошие слова, мудрые слова. Верила ли она в них? Когда припечатывала ими его — возможно, но посмей кто направить их против нее — эти слова проделали бы в ней дыру размером с потерянную магию.
Эрик жалко теребил ладью, а та недовольно пыталась оттолкнуть его своими маленькими ручонками.
— Я хотел заниматься чарами... Хотел создавать немыслимое волшебство. Чтобы мама гордилась мной.
А она с первого курса знала, что будет заниматься трансфигурацией. Да, чары ей нравились, но давались слишком легко, и хотелось вызова самой себе. МакГонагалл грамотно развивала ее талант, а упорство и настойчивость позволяли надеяться на блестящую научную карьеру. Но тем летом, после войны, она старалась быть честной с собой и, отбросив тщеславные мечты детства, решила, что сделает профессией кое-что другое — то, что заставляло вязать шапочки эльфам и готовить защиту для оправдания Клювокрыла, а сейчас должно помочь ей выжить. Трансфигурация же осталась в ее жизни только в виде выписываемых журналов.
— Каждый должен заниматься своим делом, Эрик, — тот грустно смотрел в пол.
Он поймет.
Глава 3
Когда пришло время решать, где жить после окончания школы, Гермиона поняла, что быть героиней войны не так уж плохо. Она была уверена, что то была единственная причина, почему ей дали работу в Министерстве, несмотря на юный возраст и происхождение. Но в остальном волшебном мире она была знаменитостью, и то, на что среднестатистический министерский сотрудник поджимал губы, в газетах и журналах смаковали как диковинку. Она попала на обложки «Пророка», «Придиры» и даже «Ведьмополитена», и если раньше она бы скривилась от самой мысли о подобном, то в тот момент это было весомым аргументом, чтобы ей не смогли отказать в должности. Ну и да, каждый арендатор готов был сделать ей существенную скидку, только чтобы говорить, что она пользуется его услугами.
Благодаря этому Гермиона сняла дом в одном из спальных районов Лондона. Для маглов он выглядел старыми развалинами, оставшимися после пожара, но любой волшебник увидел бы небольшой и аккуратный домик, который внутри больше, чем снаружи.
В доме была минималистично обставленная гостиная с рабочим камином, уютная спальня, небольшая кухня, окна которой выходили в сад, и, конечно, библиотека. Точнее, когда-то это была кладовка с разным хламом, но Гермиона талантливо трансфигурировала его в ровные стеллажи, большая часть которых сейчас уже была заполнена. Зачарованное окно показывало вид на Стоунхендж, а мягкое кресло выглядело более уютным и используемым, чем любое другое в доме.
Не успела Гермиона скинуть туфли, стянуть мантию и устало рухнуть на кухонный стул, думая о том, что день был довольно тяжелый и она заслужила что-то более существенное, чем остатки утренних бутербродов, как в окно постучала незнакомая сова — большая, коричневая и явно недружелюбная. Протянув лапку с письмом и высокомерно отказавшись от лакомства, сова вылетела в окно, не собираясь ждать ответа. Гермиона надеялась, что это письмо не от Рона.
Но открыв его и взглянув на почерк, она с удивлением обнаружила, что письмо было от Снейпа. Прошло всего-то полдня, а он уже ответил! Заинтригованная, Гермиона вчиталась в ровные строки.
Мисс Грейнджер,
Я готов продолжить наше обсуждение. Мое решение будет основано на его результатах. Жду вас завтра в двенадцать, координаты для аппарации приложены.