Что же до «волшебности», то тут тоже можно было поспорить. Полеты в космос, интернет, кинематограф, литература — разве это не чудо? К слову о последней, Гермиона не так уж часто читала художественную литературу — она предпочитала научные или исторические труды, — но разница была очевидна даже ей. Как будто волшебники меньше мечтали, меньше желали недостижимого, а может, и не имели его вовсе...
В дверь позвонили.
— Гарри!
Они обнялись. Он пах надежностью и пыльными улицами.
— Голодный?
— Съел бы гиппогрифа, — он устало сбросил мантию и с наслаждением растянулся на диване. — Мы только что закончили подчищать тайную нору Долохова, но его там, конечно, не было. Зато Стив схватил одно неприятное проклятие...
— Пойдем на кухню, расскажешь, — упоминание Долохова немного напрягло ее, но она смогла справиться с собой, пока раскладывала еду на тарелки.
Гарри ритуально растрепал челку и жадно набросился на еду.
— Как Джинни? Странно, что она на сборах, не будет же она летать в ее-то положении.
— Конечно, не будет, — подтвердил Гарри, — мы договорились, что это последние. В воскресенье она возвращается, и метлу я забираю, хотя бы до рождения ребенка. На самом деле, — он смущенно на нее посмотрел, — Джинни заставила меня себя отпустить. Я, оказывается, и не знал, на какой сильной ведьме женился. Ее магия — это что-то... — тут он осекся, наткнувшись на ее взгляд. — Ох, прости, Гермиона, я не хотел...
— Ничего страшного, ешь.
Он виновато на нее посмотрел, но продолжил поглощать рагу. Какое-то время они сидели в тишине.
Наконец Гарри доел и довольно потянулся.
— Спасибо, Гермиона. Кричер сегодня как раз в Хогвартсе. Ему, похоже, понравилось проводить разъяснительные беседы с твоими спасенными. Он и деньги, те, что я ему плачу, тратит на одежду для них.
Гермиона нахмурилась.
— Но Гарри!..
Тот строго на нее посмотрел.
— Я плачу ему деньги не затем, чтобы контролировать, куда он их тратит. Это его личное дело.
— Молчу-молчу, — кисло ответила она.
— Кстати, о личных делах. Сегодня я пришел к тебе не просто так, а чтобы...
— ...съесть мой ужин и растоптать дело моей жизни.
— Поговорить кое о чем, — Гарри усмехнулся. — Ха, ну и ужин тоже, конечно.
Гермиона вздохнула. Она понимала, о чем пойдет речь, Гарри не отступит.
— Возьмем по бутылочке сливочного пива и в библиотеку?
* * *
Гермиона залезла с ногами в любимое кресло, отхлебнула напиток и мрачно уставилась на своего друга.
— Ну и?..
Гарри молча глядел на нее исподлобья, но потом словно бы что-то для себя решил и начал:
— Гермиона, когда ты последний раз общалась с Роном?
Она знала, какова будет тема их разговора, но все равно с досадой вздохнула.
— Полагаю, что на годовщине победы, а что?
— О, ну если поздороваться и сбежать — значит общаться...
— Гарри, это не...
— Он говорил, что писал тебе много раз, но ты его игнорируешь.
Гермиона поджала губы и приняла равнодушный вид. Она не будет злиться.
— Да, я его игнорирую.
— Но почему?
— М-м-м, дай-ка подумать, — она притворно задумалась, — может быть потому, что через полтора месяца после нашего первого, чтоб его, поцелуя он нашел себе другую?
Не злиться не получалось.
— Он расстался с Лавандой год назад, я тысячу раз говорил тебе.
Неужели это объяснение перестало прокатывать?
— Ох, бедный Ронни, устал от стейков с кровью?
Гарри неверяще смотрел на подругу.
— Гермиона, ты не можешь быть такой жестокой.
— Могу. Это он тебя послал?
— Нет. Нет, Гермиона, — сказал он убедительно, когда та недоверчиво хмыкнула, — ты знаешь, что в школе я не вмешивался в ваши отношения. Мне, собственно, было несколько не до вас... Но сейчас мы живем в мирное время, и мне грустно оттого, что два моих лучших друга любят друг друга, но при этом страдают!
К концу своей фразы он повысил голос.
— Я не...
— Да ладно, я знаю тебя как облупленную. Стала бы ты так остро реагировать, если б не любила.
Гермиона внезапно почувствовала, что очень устала. Снейп, Хабчи, теперь еще этот сводник...
— Послушай, Гарри...
— Ты могла хотя бы сказать ему!.. Сказать, что ты скоро... — он замолчал и уставился в пол.
Она грустно посмотрела на него.
— Я не могу. Гарри, может, с твоей стороны это и выглядит, что я якобы не могу простить ему Лаванду и поэтому мучаю. Но это далеко не так. Ты сказал, что знаешь меня как облупленную, но я знаю Рона гораздо, гораздо лучше. Он всегда был мне... понятен. И я делаю это ради него.
— Каким же это образом?
Она откинулась в кресле, накрутила на палец прядь волос и задумалась. Не знаешь, что сказать, — говори правду.
— Может быть, ты не заметил, но я сама подтолкнула его к Лаванде.
— Что?! — он изумленно уставился на нее своими зелеными глазами.