Он придёт… в качестве моего врага».
Айнэ стиснула подлокотники трона с такой силой, что её пальцы побелели.
Однако то, что пытался сделать Кидзуна, заметила не только она.
— Пого… да что ты творишь в присутствии такой публики-и-и-и-и-и-и-и?! — закричала Химэкава, вспыхнув гневной аурой. Казалось, что от полыхающей ярости даже температура вокруг неё поднялась.
Несмотря на изумлённое выражение лица, Скарлетт не могла оторвать взгляд от действий парочки.
— Это уже превзошло все границы дозволенного перед публикой… как и ожидалось от японцев. Их извращённости не достичь, как ни старайся.
— Я в самом деле восхищена силой воли командира, дэсу… но это…
Юрисиа подмигнула нахмурившейся Сильвии. Осознав смысл этого, девушка умолкла.
Мрачным взглядом Юрисиа уставилась на Кидзуну и Гравэл, чьи тела переплелись друг с другом на поле боя.
— Я в особом порядке разрешаю это, потому… не смей провалиться, Кидзуна!
С натянутым выражением лица парень обливался холодным потом. Он чувствовал себя даже более напряжённым, чем при обычном Кульминационном гибриде, и в его сердце тоже отсутствовало спокойствие.
Он ни в коем случае не мог провалиться. Жизнь Кидзуны и жизни его товарищей зависели от этого. И всё же парень мало что знал о своём партнёре. Кроме того, он должен был торопиться. Кидзуна не знал, когда имперские стражи или охрана придут и остановят его.
Рука парня попыталась коснуться груди Гравэл напрямую и скользнула под пилотный костюм. От этого движения одеяние в виде белого бикини легко сдвинулось, и коричневый бюст вывалился из него.
— А?! По…
Гравэл попыталась прикрыться своей рукой. Однако она лишь накрыла ладонь Кидзуны, которая ласкала её грудь, словно замешивая тесто. Девушка не могла набраться сил, чтобы оторвать руку Кидзуны от себя.
— Прости, Гравэл.
— Э…
Она медленно отреагировала на голос парня. Казалось, словно её разум полностью растворился в удовольствии.
— Внезапно, и к тому же в таком месте… я чувствую себя скверно. Но это нормально лишь в этот раз. Доверься мне. Если сможешь, то я ни в коем случае не позволю тебе умереть. Я, безусловно, спасу тебя. Мы не умрём вот так. Ни я, ни ты.
От искреннего взгляда Кидзуны глаза девушки увлажнились.
«Почему?»
Человек по имени Кидзуна находился перед ней. Он относился к неизвестной расе под названием мужчины, к тому же являлся солдатом Лемурии. И, несмотря на всё это, она чувствовала близость к нему, которую нельзя было выразить словами.
Эта желание, совершенно отличное от тоски по Алдэе.
Комфорт того, что защищала не она, а её. Девушке хотелось доверить ему всё.
Щёки Гравэл порозовели, а её выражение лица стало расслабленным, словно растаяв. В её облике уже ничего не осталось от пугающей героини и зверя с коричневой кожей.
— В любом случае… моё тело и так опозорили на публике… теперь это уже не имеет большого значения. Поэтому… — Гравэл обольстительно улыбнулась. — Можешь делать… что захочешь.
От её голоса и выражения лица мурашки пробежали по спине Кидзуны.
Не выдержав, парень впился в покачивающуюся перед его глазами грудь.
— А-а-ах… т-так сильно… Ува-а-а-а-а!
Он присосался к розовому кругу на коричневой коже и облизал торчащий центр. Словно обводя форму, Кидзуна продолжил двигать языком, а затем взял этот кончик в рот и засосал его.
— Уже так твёрдо… стоят.
Щёки Гравэл покраснели от смущения, а тело изогнулось.
— Е-если ты делаешь такие вещи, то это естественно.
Она скрестила руки в попытке спрятать груди, но полностью укрыть их не удалось. Напротив, её бюст обрёл сдавленную и приподнятую форму, будто желая, чтобы его облизывали и дальше. А затем вершины на нём значительно поднялись, указывая в сторону Кидзуны. Казалось, груди девушки умоляли, желая прикосновений парня.
Кидзуна, отвечая этим ожиданиям, взял один из кончиков в рот, а другой стиснул пальцами.
— У-у-у-у-у! Ах… а-а-а-а-а, х-хорошо-о…
Тело Гравэл покрылось потом. Блеск возник на её коричневой коже, делая её вид ещё более непристойным.
Эта парочка больше не слышала окружавшую их суматоху. Свист и восклицания, напоминавшие крики, раздавались от зрительских трибун, но это всё казалось чем-то из другого мира. Осуждающие люди, наслаждающиеся люди — все смешались в этом хаосе, но здесь не было ни одного человека, оставшегося равнодушным. Круглыми словно тарелки глазами зрители наблюдали за действиями парочки.