— Тогда начнём, Хаюру.
— …Да.
Пламя хлынуло из турбин Эроса и придало ему огромное ускорение. Парню показалось, будто время остановилось и мир вокруг него двигался неспешно. Даже колыхания поднятого Хокуто пламени застыли так, словно он смотрел на фотографию.
Кидзуна с Химэкавой, подняв Гладиус с тремя клинками, ударили противника.
— Ха-а-а-а-а-а-а-а-а!
Однако она успела отреагировать. Как и ожидалось от Деус экса, девушку нельзя было удивить даже такой скоростью.
— Вы… ничему не учитесь!
Хокуто приготовила Хаккэ Кирин и взлетела. Двигаясь так быстро, будто телепортируясь, обе стороны столкнулись друг с другом. Искры разлетелись от скрестившихся мечей.
Обменявшись ударами, они промчались мимо.
А затем развернулись и атаковали вновь.
Хокуто выпустила ослепительное и прекрасное пламя из своего тела. Она подняла Хаккэ Кирин к небу, расправила крылья и озарилась красным светом.
— А-а?!
Кидзуна вспомнил это сияние. Свет, которым Танатос уничтожила Дзэлтис. Тот самый свет.
«Плохо!»
— Вместе с этим фальшивым миром… исчезните!
Излучаемый Хокуто красный луч понёсся на Кидзуну.
Это был свет, стирающий миры.
Никто не мог противостоять сиянию божественного правосудия.
Однако этот свет разделился надвое.
— А?! — рефлекторно воскликнула Хокуто.
Кидзуна с Химэкавой выставили Гладиус перед собой. Столкнувшись с красным лучом, меч с тремя клинками разрезал и уничтожил свет разрушения.
— Верно, Хокуто! Попрощайся с этой подделкой!
— Это… ложь…
Ни одно оружие не могло защитить от этого. Свет, перезагружающий мир. Свет, возвращающий сущее в ничто.
«Так почему… его разрезали?
Этот меч… эти существа…»
— Да что за?!
— Даже если запереться в таком мире, избегая реальности, ничего не произойдёт! Сколько бы времени не прошло, ты не сможешь стать честной с собой! Собираешься лгать себе вечно?!
Из-за ситуации, в которой всё шло не так, как она хотела, нетерпение и гнев в Хокуто только усиливались.
— Это вообще не весело! Если я не буду радоваться, то…
— Мне неизвестны детали. Но ты лишь притворяешься счастливой. С момента нашей самой первой встречи я ни разу не видел у тебя действительно радостного выражения лица!
— Что?..
— Ради кого всё это? Сотворить такой одинокий мир, играть спектакль одного актёра, да ради чего всё это?
— Заткнись, заткни-и-и-ись! Наглый подопытный кролик!
Девушка оттолкнулась от воздуха и понеслась на Кидзуну так быстро, что могла бы мгновенно пересечь весь мир. И с такой скоростью она опустила Хаккэ Кирин на парня.
Божественный клинок. Таков был гнев божий, ниспосланный на род людской. И это пламя столкнулось с мечом из трёх лезвий, который держали двое: Кидзуна и Химэкава. Хаккэ Кирин и Гладиус, два сверхъестественных клинка, разбросали искры.
— Я обязательно… освобожу тебя… твою душу! Поэтому!..
— !..
Трещины покрыли Хаккэ Кирин, и его лезвие сломалось. Острие расколовшегося посередине меча закружилось в воздухе.
«Да что за бред?!»
Хаккэ Кирин хранил в себе все оружия её мира. И сейчас этот меч сломался. К тому же тот, кто сделал это, являлся живым организмом, рождённым в созданном ими мире.
— Нечто подобное…
«Невозможно».
— Хаюру!
— Да-а!
Они поняли друг друга с полуслова. Гладиус, который держала парочка, опустился сверху-вниз, устремившись к противнику.
— Уа-а-а!
Хокуто развернула множество щитов света и заблокировала меч. Однако перед уничтожавшим само сущее Гладиусом даже эти барьеры оказались бесполезны. Он сокрушал их один за другим.
— Гх, такое… такое…
Девушка стиснула зубы.
— Нехорошо, нехорошо… если я не буду радоваться, станет плохо.
Она выдавила из себя кривую улыбку.
Однако её лицо было напряжено.
Когда же Гладиус уничтожил все щиты Хокуто, то смёл и саму девушку.
— Тако-ое! Тако-о-о-о-о-о-о-о-ое!
Хотя её и откинуло, она испустила пламя из всего тела и восстановила положение. Но именно это мгновение, когда девушка оказалась беззащитной, было тем шансом на победу, которого так ждал Кидзуна.
Парень отпустил Гладиус и крепко сжал кулак.
А затем изо всех сил оттолкнулся от воздуха.
Прижав меч с тремя лезвиями к груди, Химэкава проводила взглядом мгновенно отдалившегося Кидзуну.
Парень мчался по небу с крепко сжатыми кулаками в качестве оружия.
— А вот и я, бог!
Бегущий по его доспеху свет стал сиять ещё ярче. Он направлялся по его рукам и собирался в кистях.
Оба кулака таинственно запылали, и Кидзуна поднял их.
Со скоростью, за которой не смогли последовать даже глаза Хокуто, он ударил.