Мы — вымирающий вид. Наш дом умирает. Но мы живучие до крайности очень красивые существа. Мы не имеем права просто взять — и перестать быть красивыми и живучими ©!!! И эта тварюшка Божья, объединяющая в себе моих Рыбу и Обезьяну, вмещающее Вечную Женственность и Вечного Трикстера, мне объяснила очень-очень многое.
Она показала мне старость, которую я хочу. Ну, понапрягаться лет двадцать
что ж? © К. прав: в ту же самую минуту, когда я сижу и страдаю, растут мои дети, и эту минуту уже никогда не удастся вернуть. Секс, кайф и поэзия вполне могут подождать ©, особенно если учесть, что описанного наукой пика женской сексуальности я достигну ещё только лет через десять ©. Ой, чё будет!!!
В общем, так я обратно стала красавицей ©. Ну, и умницей со всеми вытекающими ©. И вопрос «как это сохранить?» не нуждается в ответе. Просто: сохранить! — не пасовать перед гадостями и барьерчиками, не оценивать каждое своё действие, не хвататься за голову в истериках. Потому что всё правильно, даже если не всегда хорошо и легко ©.
Мой собственный риф стоит того, чтобы я жила в нём, полировала свои коралльчики, и выплывала в окрестности за силой, славой и вдохновением откладывать новые икринки. И принимала своего любимого рыбу-кота ©, даже если иногда он выпускает когти от неуверенности или пьяно мяукает чушь ©.
Небо над Вороном, усыпанное звёздами.
Этот дневник — «выметание сора из избы до, а не после» — мне очень ценен. Долгое время я показывал его только самым своим, или тем, у кого наблюдал очень похожие темы.
Я думаю, там все понятно, но вкратце перескажу. Оксана готовилась к трипу, третьему в своей жизни. Я собрал грибы в России и передал ей. Всю осень до этого у нее была затяжная, глухая депрессия. К грибам она относится серьезно, и этот текст — тому свидетельство.
Она замужем второй раз, у них отличный гостеприимный дом с обильными украинскими застольями, на которых, как говорится, и я был, мед-пиво пил.
В истории фигурирует письмо, которое он написала своему мужу, К., где-то посередине описываемой недели — а у того аж поломался компьютер, до того было невозможно его прочесть. (Перед этим она хотела поснимать себя на мокром стуле и отказался функционировать фотоаппарат.) Так К. письма и не прочитал. Мне она потом тоже прислала копию. Но я пробежал его через строчку и тоже не стал читать — как-то слишком интимно и головокружительно. Она писала ему, что изнемогает без секса, что ей мало, что она готова на что угодно, чтобы он ее захотел. Половина письма про мокрые трусики. Про то, что она давно и последовательно убивает в себе женщину, которую хотят другие мужчины. И так далее. Очень красиво, как вообще (согласитесь) она пишет.
Как легко видеть, ей не столько принесли сами грибы, сколько подготовка к ним. Я так рад был тогда получить этот дневник, после нескольких месяцев самоуничижающих и бесконечно грустных писем. Это и вправду был конец депрессии, не краткосрочная эйфория. Она сильно поменяла свой сексуальный имидж после этого, и муж таки стал ее хотеть (ну, чтоб не соврать, на несколько месяцев). Наступившей зимой Оксана сделала свой бизнес, названный именем той самой рыбки-клоуна, которой она почувствовала себя в трипе. Она стала проводить часть жизни вне дома, что отвело ее взрывоопасную энергию из этого, как ни крути, тесного для нее русла семейной жизни.
«Мыг — выгмирающий вид. Наш дом умирает. Но мы живучие до крайности очень красивыге существа. Мыг не имеем права просто взять — и перестать быгть красивыгми и живучими ©!!!» О чем эти строчки такой знакомой мне песни? О беззаботной молодости, которая не переступает порога семейного храма? (ой, чувствую, сейчас меня будут бить). О нас, «шаманах», которые не ко двору современности уже лет с тысячу? О «детях природы» в каком угодно смысле?
Она все спрашивала, до исступления, постоянно: «Возможен ли секс в семье»? Ну что я мог ей ответить? Я сам «стратил» в своей семье, она в своей, а кругом — куча людей, и что у них там в постелях? В ее истории ее сексуальность не укладывалась в семью, как не укладывалась сексуальность Рыженькой, а также еще нескольких героев этой книги, Онегина и Ленского, Светы и Миши. А между тем, есть, конечно, много людей, чья сексуальность в семью вполне вкладывается. От чего это зависит?