Что ж… надо почаще устраивать мозговой штурм и пореже давать ребятам возможность сцепиться из-за какой-нибудь мелочевки.
Внезапно я поймала себя на странном ощущении. Мы с напарниками словно обменивались мыслями, впечатлениями, подозрениями даже на расстоянии, без слов. Кажется, начала просыпаться магия трио. И очень хотелось бы, чтобы она пробудила во мне хоть каплю боевого колдовства.
И вот стоило так подумать, как случилось непонятное. Теплая волна прошлась вдоль позвоночника, а затем холодная и снова теплая. Почудилось - на долю секунды тело стало невесомым, а в ладонях образовалось нечто. Вроде комков чего-то вязкого, плотного, но одновременно упругого… Я суматошно уронила взгляд на руки, но они оказались пустыми.
Комната покачнулась, или это я поменяла положение? Потолок накренился, пол поехал куда-то в сторону.
Я вздрогнула и со страхом оглянулась на вирна. Ребята поняли все моментально. Аркарис осторожно сжал мою руку в своей, Ястин завладел второй моей ладонью. Парни обменялись такими взглядами, что Северный ледовитый океан не только растаял бы - закипел, и вирн с чувством произнес:
- Не бойся, мы с тобой. Поможем, - голос его дрогнул, голубые глаза просияли искренним участием. Ястин хотел вставить слово, но в эту минуту платформа доставила в комнату новых гостей. Аль вернулся с… Торном.
Я торопливо высвободила ладони из рук ребят. Почему-то стало неловко от мысли, что наблюдательные веллеры заметят наши странные отношения, не совсем такие, какие складываются между сослуживцами.
Мужчина, лет тридцати пяти на вид, в отличие от братьев совсем не носил одежду из шкур арргулисов. Даже сапоги его были пошиты из другой кожи. Высокий, атлетически скроенный, он напоминал гимнаста и явно занимался спортом. Мелкие, красивые черты Торна выглядели очень благородно, аристократично. Гораздо более аристократично, чем более крупные, хотя и аккуратные черты Аля.
Бастард чуть прищурился, и его черные глаза, похожие на влажные маслины, странно сверкнули.
- Значит, Аль все же добился расследования? - Торн не обращался ни к кому конкретно - деликатно спрашивал всех троих.
Я покосилась на напарников и взяла слово:
- Да. И мы приложим все усилия, чтобы распутать дело и найти виновных.
- Насколько я знаком с вашей Академией, у вас все получится, - с внезапным участием приободрил Торн. И я поняла - почему братья так его любят. Он и впрямь производил приятное впечатление, даже аура бастарда казалась теплой, дружественной, располагала к себе.
Да и пахло от него приятно - то ли яблоками, то ли сливами.
- Ну что ж… я весь ваш на ближайшие… хм… - он вскинул глаза к потолку, словно искал там часы. - Полтора-два часа. Потом у меня встреча с одним
врачом, - тень прошла по лицу Торна, но быстро исчезла. - Так что слушаю и отвечаю, - мягко улыбнулся он и присел в кресло напротив. Аль махнул на прощание рукой и вернулся на платформу.
- Если я сейчас не нужен… есть кое-какие дела на ферме, - извиняющимся тоном произнес он и улыбнулся.
Я кивнула. «Жертва» улыбнулся шире, и улетел на платформе.
Торн выпрямился в кресле, словно и не сидел вовсе - удерживал позу. И я снова вспомнила про гимнастов. Длинные тонкие пальцы мужчины выглядели жилистыми и сильными, не смотря на форму. И я вдруг поняла, что внешняя утонченность Торна обманчива. Он легко задаст жару любому обидчику - хоть кулаками, хоть магией. Но все равно я не чувствовала, что этот бастард задумал дурное. Все в нем - от позы до голоса - высокого, бархатистого, говорило о врожденном воспитании, благородстве и честности.
И все же что-то меня беспокоило. То ли эта мгновенная смена выражения лица Торна, когда он упомянул про больницу, то ли еще что-то … Но я кожей чувствовала подвох.
Очень странно… пожалуй нелепо. Я четко понимала, что Торн - хороший. Да, вполне себе положительный персонаж. И одновременно меня не покидало ощущение, что он в чем-то замешан. Черт! Неужели магия?
- Что вы знаете о происшествиях на ферме? - вопрос сорвался с губ сам собой, будто кто-то опять подсказал его.
Торн издал странный, недовольный звук - то ли фыркнул, то ли хмыкнул.
- Знаю не очень много и не слишком вдавался в подробности, - на мгновение лицо его исказила гримаса - так реагируют люди, наступив на коровью лепешку. - Вроде были проблемы с документами, сбежали десятки зверей, но их вернули. Случилась эпидемия, и много животных умерло, - последняя фраза прозвучала с заметной жалостью. Торн больше переживал за арргулисов, их страдания трогали его сильнее, чем семейные дрязги, и это бросалось в глаза. Черт! Почему же мне все равно казалось, что он имеет отношение к происшествиям?