– Погоди расстраиваться. Напомни, как действовать будем, если появится?
Мы с Леоном заранее разделили задачи, договорившись работать сообща.
– Ты кидаешь «Сеть», она хоть ненадолго, но задержит змеищу. Я тут же целюсь «Воздушной стрелой». На все про все у нас пара мгновений, – сказала я.
– Не хочешь поменяться? Ты – «Сеть», я – «Стрелу»?
– Нет! «Стрела» – боевое заклятие, я – боевой маг. Давай каждый будет выполнять свои обязанности.
Леон хмыкнул в ответ, но спорить не стал. Нет, ну правда, перемирие перемирием, а субординацию никто не отменял!
Однако и ссориться не хотелось. Пока я раздумывала, какой бы фразой разрядить обстановку, сработал маяк. В небо выстрелила искра, как мы и предполагали, неподалеку от лаза.
Мы одновременно вскочили на ноги. Кончики перьев змеептицы фосфоресцировали в темноте.
Леон, надо отдать ему должное, без промедления сотворил «Сеть», накрывшую тварюгу.
– Попалась! – крикнула я, сплетая «Стрелу».
Но я рано радовалась. Мы чуть-чуть просчитались, хоть и действовали слаженно. На то, чтобы разделаться с ловушкой, змеище хватило и секунды. Она разорвала сеть одним взмахом крыльев, плюнула в нашу сторону огнем – сгусток пламени с шипением погас на влажной земле – и, развернувшись, кинулась прочь.
– За ней!
Леон бросился первый. Я за ним. Змеюка просочилась сквозь штакетник, мы перемахнули поверху.
Тварь шустро бежала вдоль улицы, ее изогнутое тело, покрытое чешуей, плавно скользило, теряясь в тенях. Хорошо, что в прошлый раз я подбила ей крыло, – лететь змеюка не могла, иначе бы не стоило и пытаться ее догнать.
Леон несся следом. Я отставала. Он на бегу швырял «стрелу» за «стрелой», но змеища будто затылком чувствовала опасность, ловко уворачивалась и в свою очередь отстреливалась сгустками огня. «Стрелы» взрывали утоптанную землю, выбрасывая вверх фонтанчики камней и песка. Я и не пыталась целиться, опасаясь, что «стрела» ранит бегущего впереди Леона.
Я набрасывала «пузыри» на очаги возгорания, но пламя тлело уже просто повсюду: змеюка разошлась не на шутку. Занялись изгороди, поднялся столбом дым над соломенной крышей сарая мастро Скварчопули, пламя с потрескиванием ползло по дому семьи Грассо, где пятеро детей один другого меньше сейчас безмятежно спали в своих постелях.
Я закружилась на месте, тяжело дыша. Ситуация вот-вот выйдет из-под контроля и обернется катастрофой.
– Я не справляюсь! – крикнула я в спину Леону.
Он почти настиг тварь. Та, удивительное дело, тоже умела уставать, да и огнем плевалась не так бодро, как вначале. Одна из «воздушных стрел», пущенных Леоном, выхватила пару перьев из хвоста. Еще бы немного!..
Фальконте оглянулся. Смачно выругался. Не знала, что он так умеет. В другое время я бы залилась краской, но сейчас мне тоже хотелось высказаться вслух и нецензурно.
– Что делать? Леон, что нам делать?
Я не переставала задавливать пламя «пузырями» и уже чувствовала, как заканчиваются силы. Так нам с ним не сладить.
Надо разбудить людей! Надо звать на помощь! Но мысли постепенно затягивал туман отчаяния. Я видела только пламя. Будущее пламя, несущее гибель всему живому.
Руки сами собой опустились. Я едва могла дышать от охватившей меня паники.
Огонь. Огонь. Мы все погибнем. Мы все…
– Габриэла! Посмотри на меня!
Леон заслонил собой небо, закрыл от огня. Он взял меня за плечи и крепко сжал, возвращая из омута ужаса в реальный мир.
– Я знаю, что нужно делать!
Глава 26
Леон
– Габриэла! Габи! – Я встряхнул ее за плечи.
Да что с ней такое? Белая, даже в неровных всполохах пламени видно, дрожит вся и дышит так, будто мы не один забор да десяток метров улицы одолели, а до самого Вальтремо и обратно пробежали. И в глазах плещется самый настоящий ужас.
– Очнись, ну же!
Ведь не трусиха же она, иначе из того же леса живой не выбралась бы. А сейчас застыла, заставляя нас обоих терять время.
Время, которое утекало стремительно. Проклятая змеища постаралась, плюясь огнем во все стороны. Соломенная кровля сарая уже полыхала вовсю. Огонь бежал по дранке, покрывающей дом по другую сторону улицы, вон занялся забор и…
Ветер, взметнув мне волосы, перебросил огонь на соседний двор. Еще пара таких порывов, и займется вся улица, а там и деревне конец: лето стоит сухое, деревянные дома вспыхнут, как спички.
– Габи! Воды! Давай воды, как тогда, на полигоне!
Что же я тогда сказал, когда она плюхнулась с полосы препятствий прямо мне под ноги, так что чуть и ее не раздавил, и сам не убился? Вспомнить бы сейчас, может, подействовало бы, как тогда – чуть весь полигон не смыла к кадрисовым бесам!