Почему-то я смутился.
– Я не о себе думал.
– Понимаю, – улыбнулся он. – Но твоему отцу это очень не понравится.
Еще бы ему это понравилось!
…После моего объявления мама всплеснула руками, отец расплылся в улыбке.
– Собрался взяться за ум? И с кем ты намереваешься породниться? С семьей Казавалле, Ардельфо или Фортецца?
С самого рождения я знал, что когда-нибудь придется сделать предложение какой-то из этих трех девушек. Немногие семьи одного с нами положения не были нашими родственниками, дальними или не очень, так что выбор у меня был невелик. До последнего времени меня это не слишком волновало. Мои родители не более чем терпели друг друга, что не помешало им родить четверых детей, пока не получился наследник. Брак – это сделка. Удачная сделка преумножит богатство и влияние семьи, неудачная – аукнется и тебе, и будущим детям.
Только сейчас все изменилось.
– Ее зовут Габриэла Ардженте, и, когда она окончит боевой, у нее будет личное дворянство.
Мама ахнула и прижала руку к сердцу.
– Мама, если ты упадешь в обморок, я не передумаю, – предупредил я.
Падать в обморок она не стала, извлекла носовой платочек.
– Ты когда-нибудь разобьешь мне сердце своими выходками, сынок. Скажи, что ты пошутил.
– Я совершенно серьезен.
Отец побагровел.
– Мало мне было позора, когда ты вылетел с боевого, так теперь еще и собираешься жениться на простолюдинке!
– Пятьсот лет назад Фальконте тоже были простолюдинами. И я не уверен, что титул получен заслуженно…
Я осекся. После всех разбирательств с меня и Габриэлы взяли обещание молчать о том, что случилось в окрестностях Кранивильи на самом деле. Решили, будто правда слишком взбудоражит всех. Официальной версией была магическая аномалия, вынесенный рекой из гор артефакт Последней войны, спонтанно активизировавшийся.
Габриэле заплатили за молчание – неплохая сумма для простолюдинки, и она мечтала, как накупит подарков для сестры. В разговорах со мной давили на благо государства и честь рода. Я и сам понимал: если всплывет, что первый Фальконте обманул, никто не усомнится в том, что он сделал это намеренно, и пятно ляжет на всех его потомков.
Самому мне почести были не нужны, но вот за Габи было обидно. Дед, конечно, обещал о ней позаботиться и дать рекомендации, «если вдруг у вас не сладится», но…
– Ты еще вспомни Первых двух, которых Великие Семеро создали из глины, вдохнув в нее жизнь! – возмутился отец. – Что значит «титул не заслужен»! Половину тысячелетия, мы, Фальконте, уважаемое семейство, мы с королями в родстве были, и уж никогда не якшались с простонародьем!
– У нее будет личное дворянство после диплома, – повторил я.
– Да кому оно нужно! Ни денег, ни связей! Нобиле Фортецца дает за старшей дочерью…
– Мне плевать, сколько земель и приданого дает Фортецца. Я женюсь на Габриэле Ардженте. На девушке, которая спасла мне жизнь.
– Что за высокопарная чушь! – воскликнул отец. – Какая жизнь! Даже если что-то там и было… – Он покрутил рукой. – Вовсе не обязательно на ней жениться! Мы можем достойно заплатить ей за помощь.
В глазах потемнело, и я наконец понял, что Габи называла «упало забрало». В таком состоянии я мог бы и на родного отца руку поднять.
– И во сколько ты ценишь мою жизнь, папа?
– Не преувеличивай, – поморщился он.
– Через мой труп! – взвизгнула мама. – Не знаю, как эта девка окрутила тебя, но я не позволю…
– Мама, не обещай то, что не собираешься исполнить, – устало вздохнул я. – Я не спрашиваю вашего разрешения. Я ставлю вас в известность. Габриэла – не девка. Я не требую от вас любить ее, но проявите уважение к девушке, которую…
Которую я люблю больше жизни. Однако родителям не понять. Скажут: глупости.
– Так, значит… – перебил меня отец.
Когда он переставал кричать и начинал шипеть – дело плохо. Именно таким тоном отец обещал, что лишит меня наследства и вычеркнет из дворянской книги за мои выходки – если я не возьмусь за ум и не получу диплом. И я ни мгновения не сомневался, что угрозу свою он исполнит.
– Уважение, значит. К девушке. А может, ты и к себе требуешь уважения? За какие заслуги, хотел бы я знать? Ты не спрашиваешь нашего разрешения, а ставишь нас в известность. Что ж, я тоже ставлю тебя в известность: я отправляюсь к нотариусу и назначаю своим наследником своего старшего внука.
Внутри у меня словно что-то оборвалось. Я знал, что так будет. Но все равно надеялся. Дурак.