Поверх инструкции приземлился знакомый лист.
– Все! – радостно сообщила дама, показывая на дверь. – У меня обед!
А у меня проблема. Как все это добро утащить?!
– Приятного аппетита! – пробормотала я, задумчиво оглядывая заставленную стойку.
Взяв в одну руку документы с мешочками и подцепив пальцами котелок, я ухватила кота под пушистое толстое пузо и охнула. Чугунная посудина оказалась на удивление легкой, а вот фамильяр… Упитанная черная тушка гирей повисла на моем локте, флегматично щурясь.
– Чем тебя кормили? – проворчала я, пятясь к выходу.
Попой открыла дверь, вывалилась в коридор и отправилась на улицу искать мага.
Судя по тому, что написано в документах, некоего мистера Тэвина.
У мэрии толпились люди. Или не совсем люди? Огры вон тоже выглядели по-человечески, пока не побурели, как помидоры на грядке, и не распухли. Я с надеждой высматривала высокого плечистого мага. Он не высматривался. Зато неподалеку высмотрелась лавочка. Очень уютная, в прохладной тени дерева. И на удивление пустая. Разве что рядом с ней, прислонившись к шершавому стволу, клевал носом какой-то старичок.
Я с облегчением сгрузила кота на сиденье, поставила котелок, свалила в него остальное имущество и устроилась рядом, растирая ноющую руку.
– Ты не кот, ты слон!
– Сон? Какой сон? Никакой не сон! Это легкая дремота! – раздалось сбоку.
Я вздрогнула и обернулась. Старичок отлип от дерева и заспанно таращил на меня выцветшие глаза.
– Госпожа Ивиан-Новакава? – спросил он.
Почти. Ивиан-Новикова. Именно так меня записали в документы. Но неужели…
Я с подозрением оглядела встопорщенные седые кудряшки, тощую шею, болтающуюся в вороте зеленой рубашки (явно на вырост), широченные брюки, из-под которых торчали странного вида башмаки, смахивающие на глиняные…
Нет, не могло королевство так злобно надо мной пошутить! Ему же самому защита нужна!
– Мистер Тэвин?
Старик не ответил. Он снова клевал носом. И, кажется, даже похрапывал.
– Мистер Тэвин! – рявкнула я.
С дерева сорвались мелкие птички, напоминающие воробьев, кот меланхолично приоткрыл желтый глаз, мой охранник встрепенулся и отрапортовал:
– Тэвин Дидон к работе готов!
Только я не готова! Я сердито покосилась в сторону мэрии. Когда у них там обед заканчивается?
– Не обменяют, – предупредил старик. – Забрать могут. Обменять нет.
– А если жалобу?
– Две недели рассмотрения, потом разбирательство… – Он зевнул и пробормотал: – А меня вообще спишут…
Возьми меня с собой, золотая рыбка, ага. Или не так?
– Вы бы билет проверили, – вздохнул мистер Тэвин. – Они на горящие отправления покупают… дешевле получается…
Дешевле? Полторы злотушки! Три четверти моего состояния! Над ухом раздалось знакомое посапывание: предоставленная короной защита сладко дремала. Голова свесилась на грудь, тщедушное тельце опасно качнулось и начало заваливаться.
Вскочив, я вытянула руку и подперла его, аккуратно развернула, дотолкала до скамейки и усадила. Сама же зарылась в документы.
Старик был прав, нам взяли более чем горящий билет, просто полыхающий! Огненные цифры на бумаге вели обратный отсчет до отправки. У меня оставалось всего десять минут!
Что делать?! Потерять деньги за билет и попытаться добиться справедливости? Ага. А если не выгорит? Придется потом черт знает как добираться до академии где-то на краю мира, попутно молясь, чтобы меня не поймали… Со всем скарбом… Со стариком и котом…
Так, что там говорила дама с кусачей косой про точку перехода?
– Рота па-а-адъем! – по-армейски скомандовала я.
– Я не сплю! – ошалело подпрыгнул мистер Тэвин, потер лицо ладонью.
Ага. А храпел кто? Птички на дереве? Я быстро привязала к петле на поясе джинсов позвякивающий пузырьковый артефакт, распихала по карманам сюртука мешочки с мелочью и сложенные вчетверо бумаги, оставив только билет. Увесистого фамильяра закинула на плечо. Тот поерзал и повис, довольно муркнув, точно самый обычный кот. Я подцепила котелок за ручку, помогла старику подняться и подставила ему второе плечо.
За здание мэрии мы ползли долго, к цели добрались за две минуты до отправки.
Точка перехода оказалась столбом, вокруг которого в воздухе висели, постоянно меняясь, белые голографические – то есть магические, конечно же, – символы. Подступы к нему перекрывали четыре шлагбаума и коренастый бородатый мужик в кольчуге. С секирой в огромной лапе.
– Билет! – пролаял мужик.
Я послушно протянула бумажку.
– Приложить! – он двинул кустистой бровью в сторону шлагбаума и угрожающе погладил секиру.
Да пожалуйста! Никто и не думал отказываться!