Ненадолго наступило молчание. Из тесной комнатушки еще не успела выветриться дневная жара. Рэндал встал и подошел к окну — глотнуть свежего воздуха. В горле до сих пор першило от удушающего запаха темницы.
Окна комнаты выходили на гавань. От низкой луны по воде тянулась серебристая дорожка. Над портовым районом громоздились отвесные утесы, их вершины были опоясаны неприступной городской стеной. От утесов на глубину тянулись невысокие волнорезы, в гавани стояли бесчисленные корабли. На конце самого длинного волнореза горел маяк. Яркое пламя на верхушке башни заливало гавань зловещим багрово-красным светом.
Небо над головой было безоблачным, но у горизонта быстро собиралась сумрачная дымка. Океан оставался гладким, как мельничный пруд, по его стеклянистой поверхности местами пробегала легкая рябь.
«Если назревает буря, — подумал Рэндал, — то нам нужно убраться из города прежде, чем она разразится».
Юноша посмотрел вниз, на площадь, залитую светом луны и маяка. Через площадь, настороженно поглядывая налево и направо, ехал отряд всадников в желтых доспехах: люди Фесса до сих пор искали четверых путников.
Рэндал махнул рукой остальным.
— Смотрите, — сказал он, указывая на всадников. — Беда.
— Как они мне надоели, — проворчал Дагон. — Да оставят они нас когда-нибудь в покое или нет?!
Похоже, мы как раз вовремя выбрались из тюрьмы, — сказал Ник. — Если они ищут в этом городе волшебника, то первым делом заглянут именно туда. — Он бросил взгляд на Дагона. — Нам еще нужно уладить сложный вопрос о лошадях, но все равно спасибо за то, что спасли нашу жизнь.
— Ваша жизнь еще висит на волоске, — напомнил Дагон.
— Верно, — ответила Лиз, — но все равно нам повезло. Они застрянут здесь на много недель, обыскивая город, а мы тем временем будем далеко на пути в Тарнсберг.
— Добраться туда будет не так легко, как тебе кажется, — медленно произнес Рэндал. — Эта статуэтка привела нас сюда. Чтобы доставить ее в город, на нее наложили могучие заклинания, и вот теперь она здесь, на своем месте. Она не хочет уходить отсюда. Не знаю, долго ли еще я смогу с ней справляться. От нее веет смертью, а сила, заключенная в этой фигурке, такова, что совладать с ней под силу только мастеру-волшебнику.
— Рэнди! — взорвался Ник. — Если ты еще раз заикнешься о мастере-волшебнике, я пришибу тебя кирпичом! Здесь на всю округу есть только один волшебник — это ты, и если вся проблема заключается в магии и решение — тоже в магии, то ты один можешь с этим справиться. Ну, что ты собираешься делать?
Рэндал уронил голову на руки. «Ник прав, — думал он. — Я отвечаю за эту статуэтку с той минуты, как Брайс вручил ее мне. И только я должен решать, как с ней поступать дальше». Он еще немного помолчал, собираясь с мыслями, и наконец решительно поднял голову.
— Во-первых, — сказал он, — мне кажется, мы должны забрать статуэтку оттуда, где Лиз ее спрятала. Если нельзя было с самого начала бросить ее в колодец, то тем более нельзя оставлять ее лежать без присмотра где-то в Видсегарде. Поэтому, уходя, мы должны забрать ее с собой.
— Если она нам позволит, — возразила Лиз и рассмеялась дрожащим, неуверенным смехом. — Видишь, как ты напугал меня своими разговорами.
— Ты хочешь сказать — если я позволю вам уйти, — воскликнул Дагон. — Я все равно хочу продать эту статуэтку и выкупить обратно мой кинжал с сапфиром.
Пламя свечей затрепетало, по комнате заплясали зловещие тени. Лиз встала на ноги.
— Пойду за статуэткой, — сказала она. — Рано или поздно все равно придется это сделать. А так к восходу солнца мы сможем уже тронуться в путь.
— Я пойду с тобой, — вызвался Рэндал. — На этот раз кто-то должен оберегать тебя.
Лиз не стала возражать. Девушка и волшебник вышли из портовой таверны. Лиз вела друга, с трудом находя дорогу на темных улицах. Здесь, в портовом квартале, все дороги шли вверх, к главному городу, и от крутых подъемов Рэндал запыхался. Там, где узенькая улочка упиралась в калитку в городской стене, Лиз остановилась и обернулась к Рэндалу.
— Мне нужно вскарабкаться повыше, — сказала она. — Я полезу сама — ты слишком устал.
Рэндал действительно так утомился, что не смог даже возразить. Он молча кивнул, и Лиз беззвучно растворилась в ночном сумраке. Юноша прислонился к стене и стал ждать.
Время шло, и Рэндал начал беспокоиться. «Как долго ее нет. Слишком долго, — думал он. С каждой минутой его тревога росла. Время шло, а девушка-лютнистка все не появлялась. — А вдруг она совсем не вернется? — в ужасе спросил себя Рэндал. — Наверное, с ней что-нибудь случилось. И никто ей не поможет, кроме меня».