Он повернулся ко мне с понимающей ухмылкой и протянул ко мне окровавленную руку.
Я приняла ее.
Я стояла рядом с Богом Войны, как равная ему, в своих алых доспехах.
Я видела бойню передо мной — десятки тысяч убитых и стонущих, умирающих солдат. Кровь текла по изрытой земле и окрашивала разрушенные стены. В конце поля боя было пшеничное поле. Растения были уже не золотистыми, а кроваво-красными, они колыхались на сильном ветру, разносившем запах крови и тухлого мяса на многие мили.
Черные вороны с карканьем парили в небе, заслоняя солнце, затем они спикировали на трупы, как тени смерти.
— Давай пировать, Мэриголд, — сказал он. — Ты и я. Ты понятия не имеешь, как долго я тебя ждал.
Его глубокий, музыкальный голос, такой красивый и чарующий на кровавом поле боя, отозвался эхом в моей душе, задевая за живое, и все же часть меня — старая, неизменная Мэриголд — отметила, насколько ужасен и безумен он и вся эта сцена.
Я отшатнулась.
Я не была злой.
Если бы во мне действительно была такая жажда крови, я бы навсегда похоронила ее на забытом дне пропасти, чтобы защитить себя и других. Я бы посадила эту гребаную кровожадную сучку-чудовище на цепь и никогда не позволила бы ей всплыть.
Чтобы сделать это, мне пришлось бы подавить адское пламя и никогда не позволять демонической части моего наследия увидеть свет. Затем в мое сознание проникло понимание — Арес ничем не отличался от Люцифера.
И моя божественная часть была такой же кровожадной, как и моя демоническая часть.
Мои глаза вернулись к Богу Войны, который пробирался сквозь кровь, текущую рекой. Яркий солнечный свет отражался от его металлических доспехов и заставлял кровь блестеть.
Мой взгляд пронзал его сущность.
Он не знал ни добра, ни зла. Война была всем, что его волновало.
С древних времен, когда была сформирована первая вселенная, и с тех пор, как он родился, он был на войне.
Он уничтожил бесчисленное множество миров в других вселенных, прежде чем пришел на Землю.
В отличие от Полубогов, которые были верны своей миссии и несли бремя защиты Земли, Бог Войны не заботился о человечестве или любом другом живом существе.
Его природой было разрушать. В разрушении он обрел славу.
На этот раз, когда он вернулся на Землю, он выдавал себя за супергероя, спасителя землян, защитника и правителя своей половины Земли, купающегося в поклонении смертных. Но это именно он был причиной Великого Слияния. Он помог Люциферу сломать печать и перенести Ад на другую половину планеты, чтобы он мог начать войну с дьяволом.
Он глубоко скрывал это от Полубогов. Мне нужно было рассказать им о грязной сделке между Богом и Дьяволом.
Огненные глаза Ареса метнулись ко мне, и сила ударила мне в грудь, выбрасывая меня из его головы, его воспоминаний и его видения.
— Печенька.
— Ягненок.
— Бутончик.
— Лютик.
Полубоги выкрикивали мое имя, когда я покачнулась, из моего носа потекли две струйки крови, но мой шаткий шар малинового света все еще висел над моими друзьями и другими учениками.
— Убери свое Сияние, Арес! — Взревел Гектор.
— Брось это, отец! — Закричал Аксель. — Продолжай причинять боль моей паре, и ты сделаешь из меня врага.
Небесный свет отступил, и воздух вернулся в комнату.
Несколько студентов упали в обморок, но они будут жить.
Мой взгляд нашел Нэта, Елену и Мари, и с моих губ сорвался прерывистый вздох облегчения. Они кивали мне с благодарностью, благоговением и страхом, зная, что я защитила их от резни Бога Войны, но их напряженный язык тела показывал, что они боялись, что безжалостный Бог выкинет еще один трюк.
Мое сердце сжалось от гнева и вины. Если бы не я, они бы вообще не оказались в такой ситуации.
Мари вытащила из-за пояса портативную рацию и вызвала целителей для студентов.
Арес ухмыльнулся разъяренным Полубогам и мне, как будто ничего не случилось, и он только что вернулся с прогулки по парку.
— Мэриголд не твоя пара, поскольку я этого не одобряю, — сказал Бог, безумная одержимость горела в его глазах. — Она не пара ни одному из вас. А вот я только что нашел достойного партнера. В этом скучном столетие наконец-то появились искры.
Он подмигнул мне.
— Увидимся, моя свирепая львица.
Он исчез прежде, чем у Полубогов появился шанс броситься и атаковать его. Вслед за ним в воздухе зазвучала боевая песня.
Я уткнулась лицом в грудь Гектора, когда холод пробрал меня до костей.
Бог Войны отметил меня как объект своего вожделения. Он устранил бы любое препятствие, чтобы заполучить меня, и мои Полубоги стоят у него на пути.