Боже мой, девочка, - что ты творишь? - прошептал незнакомец, немного отклонился, и заторможено, как будто во сне окинул меня мутным взглядом.
Я не ответила, слепо потянувшись к его теплу, к его губам и рукам. Сильный взмах и я на уровне его груди, спеленутая и крепко прижатая к телу. Ничего не видя и не слыша, от шума крови в ушах я нервно дергала завязки на его сюртуке, пытаясь добраться до теплой кожи. Меня быстро несли по коридору, периодически целуя в волосы.
Звук открывшейся двери, лязг защелки. Медленно и бережно меня поставили на пушистый ковер. Я огляделась. Спальня была огромной, богато обставленной, и чисто мужской. На столе горели свечи, оставленные слугами. Я перевела взгляд на моего спутника. Он напряженно замер, стиснув руки в кулаки, смотрел на меня.
Кто ты? - хриплый голос нарушил безмолвие спальни.
Не важно, - ответила я и стала нерешительно снимать с себя платье.
Стой, подожди, - каким то испуганным тоном произнес мужчина, - я и так ели держу себя в руках. Ответь мне, как тебя зовут?
Зачем вам это знать? - платье шурша упало на пол, я осталась в тоненькой прозрачной сорочке и чулках. Медленно переступила и двинулась к кровати. Во мне горел безумный неистовый огонь, наполняющий каждую клеточку тела. Возле кровати я обернулась и облизала сухие губы. Мужчина шумно втянул воздух.
Бог мой! Как ты прекрасна, - с благоговейным восторгом прошептал он. Я села на краешек, сцепив колени. Кураж куражом, но остатки строгого бабушкиного воспитания еще остались.
Я все равно узнаю, кто ты. Я же говорил, что от меня никто не спрячется, - как будто решив для себя сложную задачу, он в два шага преодолел расстояние до кровати и опустился передо мной на колени. Я сразу же погрузила ладони в его волосы. Как приятно.
Если даже мне никогда больше не испытать таких ощущений, я возьму от этого сна все. По полной. Я так решила. И плевать на Алисию.
Мои руки неумело и торопливо дергали пуговицы, снимая его рубашку. Треснула тонкая ткань. Мужчина шумно дышал, вцепившись в матрац по обе стороны от меня. Я первая наклонилась и нерешительно робко прижалась к его губам.
Пожалуйста, поцелуйте меня, - попросила я дрожащим голосом.
И тут он сорвался. В одну секунду я оказалась обнаженной в центре кровати, прижатая сверху длинным твердым телом. Мои белокурые волосы веером разметались в разные стороны. Его губы были повсюду. Легкие укусы сменялись невероятно нежными глубокими поцелуями. Широкие горячие ладони ощупывали, сжимали, гладили. Выводили круги и узоры на моей пылающей коже. Я громко, не сдерживаясь стонала, выгибалась дугой, пытаясь прижаться к нему сильнее, кожа к коже, почувствовать его твердую тяжесть, врасти в него. Все тело скручивало, ломило от незнакомого сосущего голода, пустоты, поселившейся внутри меня. Сквозь ресницы я наслаждалась видом сильного гибкого мужского тела, с тугими канатами мышц, темными волосками на груди, кубиками пресса, так интересно и непривычно сравнивать его с моим, бледным и белым на его фоне. Темнота и свет, ночь и день, твердость и мягкость. Контраст поражал воображение и возбуждал еще больше. Атмосфера в спальне изменилась. Мягкая нежная расслабленность вдруг сменилась диким животным вихрем на грани боли. Остались голые инстинкты. Никто уже не шептал мне ласково на ухо, какая я красивая и восхитительная. Звуки, вылетавшие из его горла, были похожи на звериное рычание. Хриплые, яростные. Когда его пальцы оказались у меня внутри, я на секунду испуганно замерла, что бы потом вскрикнуть от взрыва совершенно новых, потрясающих по своей природе ощущений.
Пожалуйста, прошу вас, - хныкала тихонько я, не понимая чего хочу.
Сейчас, моя прекрасная солнечная девочка, сейчас, - глухо, лихорадочно прошептал мужчина и немного приподнялся надо мной. Я замерла, глядя в его почти черные бездонные глаза. Бедра сильно и резко толкнулись вперед и меня кольнула острым укусом боль. Я тоненько застонала, жалуясь. Свирепо и как то победно зарычав, мужчина начал двигаться. Мощно, сильно, прижимая меня к себе так крепко, как-будто я величайшая в мире драгоценность, врастая в меня, утверждая свою власть и превосходство над моим хрупким телом. Ощущение наполненности, странного единства, цельности было ошеломительным. Я уже давно перестала понимать, на каком свете нахожусь, сплю или бодрствую, и что происходит со мной. Громкие надрывные стоны. Мои? Его? Тело стало чужим, непослушным, безвольным, следуя своим, только ему понятным инстинктам. Мужчина наклонился к моей груди, губы обхватили вершинку и тело скрутило судорогой наслаждения.