Вечерело. Нацу уже и не помнил, что рассказывал ей, но она так звонко смеялась, сильнее сжимая его пальцы. Наконец, она рядом. Удивительно, как быстро из его напарницы она превратилась в его зависимость. Холод в его груди снова стал пламенем.
— Люси, а чего бы тебе сейчас больше всего хотелось? — улыбнувшись, спросил у нее Нацу.
Девушка задумалась. Ей действительно кое-чего сейчас очень хотелось, но она стеснялась сказать ему… Вдруг он подумает, что она напрашивается. А хотя. К черту, эти но, Нацу всегда раскрывал перед ней свою душу нараспашку, и ей хотелось отплатить ему тем же.
— Поцеловаться под дождем, — тихо ответила Люси и тут же добавила, чтобы скрыть свое смущение, — А тебе?
Повисла тишина и Люси начало казаться, что он не расслышал ее или проигнорировал ее вопрос. Она уже решила забыть об этом и завести новую тему, как он заговорил:
— Чтобы пошел дождь.
Сердце у девушки так отчаянно забилось, что она слышала его биение в ушах. Вдруг Нацу резко остановился и развернулся к ней лицом.
— А дождь — обязательное условие? — улыбнувшись, спросил он и медленно потянулся к ее губам.
Оставив его вопрос без ответа, Люси блаженно закрыла глаза и приоткрыла губы, встречаясь с горячим дыханием своего дракона.
****
— Ярмарка закрывается уже через несколько часов, а я так и не сходила к гадалке, — объясняла она Нацу, которого она тащила за руку в противоположную сторону от гостиницы. А он, хоть и ворчал, радовался возможности побыть с ней подольше.
Половина лотков уже была собрана и шоколадные скульптуры уже убрали. Хотя, возможно, их убрали из-за того, что Аска съела не только нос Нацу, но и пальцы его рук пооткусывала. А потом Нацу, разошедшись, съел большую часть «головы» Люси, за что получил ее фирменный пендель.
К огромному облегчению девушки, гадалка еще была на месте. Вчера Леви прожужжала ей все уши о том, что все, что сказала ей эта старушка, сбылось! А ведь когда она предсказала ей, что ее придавит чем-то железным, она не поверила. А после на нее свалился Гажил, которого толкнули на нее дерущиеся Нацу с Греем.
С замиранием сердца Люси зашла в миниатюрный тканевый шатер. Внутри стоял такой приторный аромат, что казалось, что этот запах имеет более плотную массу, чем должен и комом застревает в носу. За ней зашел недовольный Нацу. Ему не нравились все эти женские штучки, но оставаться снаружи одному ему было скучно.
— Заходи, Люси, не стесняйся, — послышался откуда-то снизу скрипучий голос. Люси опустила глаза и поняла, что голос доносился из кучи шалей, горкой лежащих на полу. Она недоуменно на них пялилась, пока не заметила среди ткани лицо. На старушке было так много различных платков, что девушка, к своему стыду, приняла ее за гору тряпья.
Пытаясь скрыть смущение, Люси подошла ближе, отводя взгляд, и присела напротив старушки.
— Мне уже пора собирать вещи, так что перейдем сразу к делу, — из голоса старушки тут же испарилась вся таинственность. Видимо, она не ждала новых клиентов. Нацу, стоящий сзади, фыркнул.
— Откуда вы знаете мое имя? — несмотря ни на что, Люси слегка волновалась.
— Каждый раз у меня это спрашивают, — устало вздохнула старуха, — ну я гадалка же. Давай руку.
Люси решила закрыть глаза на резкость старухи, любопытство брало верх. С нетерпением услышать о своем будущем, она торопливо протянула ладонь. Только лишь ее рука коснулась старой сухой ладони гадалки, как ее пробила дрожь. Не прошло и секунды, как старуха резко оттолкнула от себя Люсину ладонь и отползла от нее подальше, выпучив испуганные глаза.
— Что? — удивилась Люси, покрываясь испариной. Зря она пришла сюда.
— Бедная девочка… — лепетала старуха себе под нос, не сводя взгляд с девушки.
— Ой, пошли уже, не видишь, что ли, она того, — раздраженно проговорил Нацу, хотя, на самом деле, его очень пугала эта странная женщина.
Немного поколебавшись, Люси решила послушаться Нацу и поскорее унести отсюда ноги. Но вдруг, когда девушка была уже у самого выхода, старуха вскочила со своего места и подняла на нее свой костлявый палец.
— Ты… сгоришь.
****
Было уже давно за полночь. После той странной старухи Люси понимала, что уснуть ей уже не удастся. И угораздило же ее пойти к этой чертовой гадалке прямо перед последним испытанием. И что же это получается? Ей не выжить завтра? Она… сгорит? В голове не укладывается. Стоит ли вообще верить ее словам? Люси уже в который раз убеждала себя, что эта старуха просто спятила, но страх плотно сковал ее сердце.
— Да брось, — в который раз говорил ей Нацу, — я не дам тебе сгореть, я просто съем огонь и все!
Они сидели в пустом парке на траве, прислонившись спинами к стволу какого-то большого дерева. Нацу отказался уходить в гостиницу без нее. Было темно, луна скрылась за тучами, а до ближайшего фонаря было довольно-таки далеко.
— А если мы разделимся? — не унималась Люси, — Не можешь же ты всегда защищать меня.
Вдруг Нацу резко сменил положение и, удивленная его скорости Люси, оказалась в его теплых объятиях. Ее спина упиралась в его твердую грудную клетку, на щеке она чувствовала его дыхание.
— Я. Всегда. Смогу. Защитить. Тебя, — выделяя каждое слово, проговорил он ей в самое ухо.
И снова она растаяла в его объятьях. Переживания вмиг улетели из ее головы. От него пахло костром. Как она вообще может бояться чего-то, когда рядом с ней всегда будет Нацу? Ее Нацу.
Это было не выносимо. Ее сладкий аромат, преследовавший его весь день, оказался слишком близко. Ему стало тяжело дышать, хотелось просто зарыться в ее волосах и разом вдохнуть в себя всю эту сладость. Глупая Люси, как она может переживать о чем-то. Ведь он скорее сам сгорит, чем позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Ее светлая кожа сияла даже в такой темноте. Невыносимо захотелось дотронуться до нее, будто в этом был смысл его жизни. Перед глазами всплыло воспоминание, как Люси стыдливо прикрывалась от него на источниках… Подавшись порыву, парень медленно провел ладонью от ее оголенного колена в сторону бедра, в конце слегка задирая ее короткую юбку. Какая же мягкая у нее кожа.
— Что ты делаешь? — с нотками возмущения, подала голос Люси.
Будто не слыша ее, Нацу ухватился ей за талию и, словно она ничего не весила, повернул девушку и усадил к себе на колени. Словно по инерции, он начал жадно покрывать ее лицо и шею поцелуями, пьянея от ее прекрасного аромата.
— Нацу, не приставай!
Левая рука парня зарылась в шелковистые светлые волосы, а правая принялась изучать плавные изгибы ее спины. Дыхание участилось. Он жадно припал к ее губам, сразу же углубляя поцелуй. Люси издала приглушенный стон, но, все же, попыталась отстраниться, прерывая поцелуй.
— Отпусти…
Временно оглохнув, Нацу бережно опустил свою Люси на траву, придерживая ее за спину и навис над ней. В его глазах полыхало пламя, он не мог и не хотел отпускать ее. Он хотел ее всю. Он сдерживал себя весь день, но инстинкты, наконец, взяли верх.
— Продолжай, — прошептала она ему в самые губы, перестав бороться сама с собой.
Вжав ее в землю, Нацу стал жадно изучать руками ее тело, постепенно протискивая ладонь все дальше у нее под майкой. Исцеловав каждый сантиметр ее пьянящей шеи, парень спустился ниже, с замиранием сердца, касаясь губами холмика ее, таких манящих, грудей. По всему телу пробежались мурашки, а в волосах начали появляться редкие язычки пламени, которые вырывались из него наружу. Он был не в силах сдерживать стихию, бушевавшую в нем.
У него в голове не укладывалось, как раньше он мог спокойно спать рядом с ней, рядом с ее пьянящим и сводящим с ума телом. Оно должно принадлежать только ему. Его Люси.
От его поцелуев, с губ девушки начали срываться еле слышные стоны, которые она, стыдливо, пыталась заглушить. Ее спина выгибалась навстречу к его ласкам, от чего жар внутри Саламандра разгорался еще жарче. Что она делает с ним.