Очевидно, она тоже это знала. Держу пари, она использовала бы свою потрясающую внешность как самое смертоносное оружие в любой обстановке. Эта тщеславная уверенность была причиной того, что она открыто хвасталась, что, как только она поймает взгляд Полубогов, они больше никогда не будут блуждать. Если бы она могла вонзить свои когти в одного из них или во всех, какая разница, у нее могло бы быть потомство от Полубога. Тогда она могла бы без конца хвастаться, что ее дети стали на шаг ближе к тому, чтобы стать Полубогами.
Какой замечательный план!
Только если бы она снова не открыла рот и не извергла еще больше надменной чепухи.
Но большинству парней было все равно, лишь бы переспать с такой красоткой, как она.
— Ты даже волосы толком покрасить не смогла, гарпия, — усмехнулась Деметра. — Не можешь позволить себе салон красоты?
— К твоему сведению, пчелиная матка, — сказала я. — У меня натуральный цвет волос. Без обид, но тебе, возможно, стоит проверить зрение, иначе я сомневаюсь, что Доминионы примут тебя в свои элитные ряды.
— Правда, Мэриголд? — Сказал Кэмерон, улыбаясь мне. — У тебя натуральные волосы? Без шуток. Я согласен с другой девушкой. Я не думаю, что ты покрасила их должным образом.
Он все еще держал на меня обиду, вероятно, из-за того, что я ударила его в грудь во время нашей встречи, или, что более вероятно, я задела его чувства, отказавшись от его предложения взять меня в свою команду, если я пройду ритуал.
Деметра хихикнула, тряхнув своими длинными светлыми волосами, как супермодель, в знак признательности за поддержку Кэмерона и ее собственного неотразимого обаяние.
Кого я обманывала? У нее были большие амбиции переспать с Полубогами и заставить по крайней мере одного из них, родить от него ребенка.
— Ты из тех, кто любит поговорить, лейтенант, — фыркнула я. — Я ожидала от тебя большего.
— Перестань дуться, Мэриголд, — продолжил Кэмерон. — Посвященному не подобает иметь такое кислое выражение на лице. Наберись мужества и будь солдатом, которым ты рождена быть.
— Я не мужчина, — сказала я. — Так что мне не нужно набираться мужества. И я не была рождена, чтобы быть солдатом у тебя под каблуком.
— Я не могу сказать, к какому полу ты принадлежишь, — сказал он.
Компания хихикнула, а Деметра захихикала раздражающе высоким голосом.
Нэт и Елена бросили на меня сочувственный взгляд. Все знали, что это плохой бизнес — становиться на плохую сторону Доминиона, не говоря уже об офицере.
— Спасибо, чувак, — сказала я Кэмерону. — Посмотри, во что ты меня втянул — в драму полового созревания, как будто мне нужно это дерьмо поверх других куч дерьма.
— Ты сама себя втянула в эту кучу дерьма, — сказал он. — Я только удивлен, что ты отказываешься ценить нас за то, что мы спасли тебя от непродуктивной, потраченной впустую жизни.
Теперь это меня разозлило, и я стала колючей, как еж.
— Вы, Доминионы, заставили меня оставить свой дом и мою команду, чтобы приехать сюда. Ты отнял у меня хорошую жизнь.
— О какой хорошей жизни мы говорим, Мэриголд? — С любопытством вмешалась Мари из фургона, появляясь рядом со мной.
Я не видела Мари с тех пор, как меня отправили в общественную баню принять минутный душ. К моему разочарованию, выйдя из кабинки, я обнаружила, что кто-то забрал всю мою одежду и оставил мне только халат.
Я одарила солдата Доминиона свирепым взглядом.
— Жизнь на свободе, — я взмахнула подолом халата. — Только не эта жизнь, когда носишь халат без трусиков. Ради всего святого, мне даже не оставили стринги.
Если бы Мари была там, я думаю, у нее хватило бы любезности найти мне нижнее белье. Я почувствовала, что на самом деле могу ей понравиться.
Мари покатилась со смеху, и несколько сопровождающих солдат присоединились к ней, бросая на меня взгляды, как будто они меня раньше не видели.
Банда скорчили гримасу, чтобы показать, что моя вульгарность вызывает у них отвращение.
— Что? — Я спросила Кэмерона, и Мари. — Никто никогда не жаловался на это бесчеловечное обращение с нижним бельём?
— Нет, — невозмутимо ответил Кэмерон. — Все, кроме тебя, сочли это привилегией.
— Прошу прощения, — я недоверчиво уставилась на него. — Что, если кто-то так сильно смеялся, что немного описался?
Или буквально до смерти перепугался посреди ритуала.
— Стоп! Мэриголд, — Мэри вытерла слезинку, затем другую, из уголка глаза. — Просто прекрати.