У него создалось впечатление, что он хочет заключить меня в объятия, чтобы поздравить, но я все еще была так зла на него, что оттолкнула его, а затем подняла руку, чтобы помешать ему или кому-либо из них приблизиться ко мне.
Я понятия не имела, что эти руны собираются сделать со мной, и была в ужасе от того, что они изменят меня. Первобытная часть меня уже знала, что кровавые руны вызвали что-то темное и опасное, что-то, что было похоронено глубоко внутри меня.
— Убери руны, пожалуйста, — резко сказала я. — Я не хочу их.
Именно тогда начался ожог.
Огненные угольки заискрились на моей коже. Затем руны превратились в прыгающие языки пламени. В одно мгновение я превратилась в живой факел изнутри.
Агония пронзила меня, и я взвыла.
— Что происходит? — Аксель закричал, побледнев лицом. — Лед, Пакстон!
Морской Полубог вызвал ледяные потоки и вылил их на меня.
Огонь, горящий внутри меня, шипел и разгорался все сильнее.
— Остановись! — Я закричала.
Этот ублюдок делал только хуже.
— Это не работает, — в смятении сказал Пакстон. — Она горит изнутри.
Нет, придурок!
— Помоги ей! — Аксель закричал. — Как это могло случиться? Теодор, ты гребаный священник. Ты знаешь все руны. Если ты не исцелишь ее, я спущу с тебя шкуру живьем!
— Я не знаю как, — крикнул Теодор в ответ. — Это не должно было так случиться. Как я уже сказал, такого никогда раньше не случалось.
Ледяной ветер Акселя ударил в меня, когда я каталась и корчилась на земле, срывая с себя одежду в агонии и крича, когда огонь опалил меня, как адское пламя из преисподней — не то чтобы я когда-либо посещала Ад.
Это был Ад.
— Убирайтесь! — Зак крикнул солдатам Доминиона и другим посвященным, и зал опустел за считанные секунды, за исключением Полубогов и их священника.
На наносекунду я была благодарна ему за то, что сохранила остатки достоинства.
— Держись, Мэриголд, — крикнул Аксель, приседая рядом со мной, на его лице было написано опустошение. Как будто ему было не все равно! Он довел меня до этого. — Мы придумаем способ остановить это.
— Должно быть, у нее есть скрытая сила, о которой мы не знаем, — поставил диагноз Теодор, когда он и все Полубоги присели на корточки вокруг меня, вглядываясь в меня сверху вниз. — Руны разумны, но они не были настолько активны веками. Должно быть, это ее сила вызывает силу рун. Когда они почувствовали в ней силу, они бросились к ней без того, чтобы я начертал на ней основную руну.
— Она настаивала, что она человек, но ты сказал, что она была кем угодно, только не человеком, верно, Полубог Аксель? Ты, должно быть, тоже почувствовали в ней силу. Я думаю, ты прав. Руны вызвали или активировали ее скрытые силы, как и было задумано. Я верю, что в ней заключена сила более чем одного бога, и силы в ней борются за господство.
— Это не имеет смысла. Как все двенадцать рун могут выбрать ее? — Сказал Зак. — Мы Полубоги, самые могущественные существа на Земле. Даже у нас нет всех сил. Даже у нас меньше трех доминирующих сил. Мне нужно позвонить отцу.
— К тому времени, как ты свяжешься с Зевсом, Мэриголд может быть мертва, — проскрежетал Аксель. — Я звоню отцу прямо сейчас. По крайней мере, он на Земле.
— Но Арес находится в зоне боевых действий с Люцифером, — сказал Пакстон. — Разве они сейчас не обсуждают другой договор?
Пока ублюдки продолжали спорить, огонь обжигал каждый дюйм моей кожи. В этот момент я хотела только смерти. Я не могла вынести больше ни секунды этих мучений.
— Обезглавь меня, — кричала я, царапая кожу, чтобы изгнать огонь или ядовитые руны. — Прекрати эту пытку сейчас, Аксель, и я прощу тебя за тот ад, в который ты меня втянул.
— Я не могу, — сказал он. Его рука коснулась моего лица. — Я не могу позволить тебе умереть. Пожалуйста, дай мне еще немного времени и позволь нам придумать, как спасти тебя.
— Меня не спасти, — закричала я. — Подари мне быструю смерть!
Я рванулась за ритуальным кинжалом, все еще находящимся в руке Теодора, полная решимости перерезать себе горло и покончить со всем этим. Но этот ублюдок быстро увернулся, и сила огня снова бросила меня на землю.
Когда на меня накатила новая волна агонии, я потеряла самообладание.
Я проклинала Полубогов в перерывах между хриплыми криками.
— Пошли вы! Кто дал вам гребаное право решать, кто достоин? У меня была хорошая жизнь, ублюдки! По крайней мере, я была свободна и у меня были друзья… А вы вырвали у меня из рук эту жизнь и отправили меня в этот ад.
По отражению в полных горя глазах Акселя я увидела, что мои глаза горят красным.