Маленькая подружка всё-таки попросила отца помочь и дать Моне новую одежду. В ответ он, молча, сопроводил девушку на другой конец долины в поселение, где и жили подруги по несчастью. Сдав её с рук на руки старшей, высокой, крепкой Лайсе, приказал подобрать одежду и уехал, пообещав вернуться через два дня.
Женщин было девятеро. Две уже в довольно пожилом возрасте, четверо среднего, трое немного старше Моны. Они не торопились знакомиться, настороженно оглядывая новенькую. Правда с одеждой помогли, она обзавелась, ещё одним домашним и двумя тёплыми платьями, рубашками и бельём. Её даже досталась туника и крепкие сапожки, похожие на те, что носила мать хозяина.
- Они всем малы, - объяснила свою щедрость Лайса, рассматривая Мону с цепким интересом в глазах.
- Что, - не выдержала девушка. - Почему на меня все женщины таращатся как на двухголовую змею.
Лайса расхохоталась и потрепала её по плечу.
- Не обращай внимания, девочка. Завидуют. Ты молодая, симпатичная. И к тому же тафа самого Томайна Кервера. Живёшь не здесь, а у него дома. Случай прямо невероятный. Вот уж от кого не ждала, так не ждала такого выбрыка.
- Ну и что бы знала, - добавила она выглянув в окно. - На улицу, тебе лучше не соваться, особенно вечером. Так, добрый совет. Тебя ещё мало кто знает, ни разу не видели, ты постоянно сидишь в доме своего господина. Не захочешь, а нарвёшься на голодного мужика. Оно тебе надо. Отбивать ведь тебя никто не будет, уж прости.
- А вообще присматривайся, обживайся, знакомься с товарками, - уже серьёзно закончила женщина. – Ты здесь навсегда, милая.
Совет Лайсы, пригодился уже вечером, когда Мона прячась за старую простыню, выполняющую роль шкафа, вжимаясь в стену между чужими платьями, наблюдала как здоровый мускулистый тагалор, широко расставив ноги для устойчивости, кинул лицом на стол одну из молодых женщин и с громкими стонами и рычанием, входил в неё сзади, быстро двигая задом как кобель, время от времени хлёстко шлёпая по её ягодицам ладонью. Та, вцепившись в столешницу руками и круто вывернув шею, отвечала ему не менее громкими стонами, не то боли не то удовольствия. Под конец мужчину повело, он сильно толкнулся в свою партнёршу, откинулся назад и, схвативши её за волосы, кончая, громко зарычал.
Перепуганная Мона так и заснула, зарывшись в платья, покинув своё убежище только под утро, когда женщины стали собираться на завтрак. Схватив кусок хлеба, она кинулась опять к себе в угол, не в состоянии есть за этим столом.
Женщина, за которой ночью наблюдала Мона, расхлябанно вышла из-за дощатой перегородки и, перехватив её затравленный взгляд, презрительно ухмыльнулась усаживаясь за стол, показывая, что она прекрасно знала, что девушка находится в комнате и всё видит.
- Подглядывать любишь, мелкая? – издевательски протянула она. - Обращайся, если что, многому научу. И зубами-то не клацай, видали мы тут таких чистеньких, - мерзко хихикнула. - Хочешь, попрошу своего господина найти тебе мужика, когда твой красавчик тебя выкинет.
- Заткнись, Нисса, - грубо прервала её Лайса, подходя к Моне и прижимая голову девушки к себе.
- А нечего тут розовые сопли разводить, она нас ничем не лучше, такая же подстилка, - злобно вскинулась Нисса. – Ты думаешь, мне нравится, когда меня трахают во все дыры почём зря? Думаешь, её ждёт что-то другое? Не надо забивать ей голову соломой. Её точно так же порвут, как и нас всех здесь. И будут в дерьмо мордой тыкать постоянно, чтоб, не забывала кто она. Так что не смей меня затыкать, - женщина облила ненавистью своих соседок, выскочила из-за стола и громко хлопнув дверью, выбежала из дома.
Вязкая тишина повисла в комнате, женщины неловко переглядывались, стараясь не смотреть на Мону и, поторопились покинуть комнату, закончив завтрак.
Кервер явился за ней только через неделю, которую она провела, трясясь от страха, быть обнаруженной каким-нибудь очередным гостем, сидя за занавеской в углу, изредка выскакивая в уборную или быстро жевала что дают, стараясь никому не мозолить глаза.
- Вы обещали приехать за мной через два дня, - с укором заметила ему Мона.