Оказавшись перед нижней дверью, Мона запаниковала. А вдруг она откроет дверь, а там одно из тех существ, о которых рассказывал по вечерам внучке старик Ранвер, не подозревая, что Мона внимательно слушает и запоминает всё, что ей может пригодиться. Она даже нерешительно оглянулась назад, но тут же одёрнула себя. Кто или что не находилось бы за этой дверью, прежде всего там свобода. Суждено ей погибнуть, значит судьба. По крайней мере, она умрет свободной. Мона не дала себе времени передумать, решительно сдвинула внутренний рычаг и храбро выглянула наружу.
Вторая луна уже поднималась над скалами и освещала сквозь разрывы в тучах призрачным светом речной перекат, лежащий перед Моной. Девушка осторожно, с замирающим сердцем, выехала из прохода и внимательно осмотрела всё вокруг. Ночная тишина нарушалась только журчанием воды и шелестом листьев. Хор ночных птиц только начинал свой концерт. Она перевела дыхание и закрыла дверь в скале. Ещё немного постояв и выровняв дыхание, Мона двинулась в сторону ущелья в скалах. Она благополучно добралась до входа и не торопясь заехала в него. Слабый лунный свет едва освещал дорогу, но ехать было можно. Она спешилась и пошла впереди лошадей, ведя их за повод. Сердце выпрыгивало из груди, от страха во рту было сухо как в пустыне, но Мона закусив губу, двигалась вперёд, внимательно вглядываясь во тьму и прислушиваясь к ночным звукам.
Далеко за полночь она подошла к скалистому козырьку, на котором, как она помнила, жили крикливые ранки. Уловила птичье зловоние и приглушённые звуки спящей пернатой колонии. Под ногами потрескивали сухой помёт и выпавшие перья. Мона остановилась, внимательно прислушиваясь – не потревожил ли кого производимый ею и лошадьми шорох. Но, очевидно, возня, поднимаемая сонными птицами, заглушала всё и можно было не волноваться. Уже выходя из-под скального навеса, она увидела что-то ярко блеснувшее под ногами. Мона нагнулась и нащупала на земле гладкий холодный камень. Подняв, она поднесла его к глазам, но в темноте мало что можно было рассмотреть. Ладно, это потерпит до утра, подумала она и положила находку в карман.
Глава 23
Глава 23
Небо уже начало светлеть, когда она подошла к выходу из ущелья. От озера тянуло холодом остывшей за ночь воды и рыбным запахом тины. Мона остановилась подальше от воды и задумалась. Эримис говорил, что днём черви молсы не нападают, но с какого часа у них начинается дневная спячка? Справедливо рассудив, что рисковать не стоит, решила подождать до восхода и ещё с час пряталась за каменными стенами ущелья. О том, что солнце взошло, ей сказали далекие вершины, засиявшие горящими снежными шапками.
Пора. Она сжала кулаки на удачу и осторожно приблизилась к берегу. Глаза уловили лёгкое движение под поверхностью воды, заставив её замереть, но больше ничего не произошло. Мона высмотрела воткнутые в дно озера колья и направила к ним лошадей.
Плеск воды, издаваемый идущими вброд конями, заставил её изрядно понервничать. Мона, затаив дыхание испуганно шарила глазами по сторонам, ожидая нападения. Свободно вздохнула, только выскочив на берег островка посредине озера. Сильнейший запах илана привычно накрыл её с головой, вызывая после бессонной ночи лёгкое головокружение. Пришлось спешится и постоять прислонившись к боку коня, что бы привыкнуть, методично продолжая оглядываться и чутко прислушиваться. Правило, что он отпугивает всяких тварей, она помнила, но проверять, так ли это на самом деле не собиралась.
Хотелось есть и спать, но пока у неё ещё были силы, Мона стремилась добраться до стеклянной пещеры и отдохнуть, как следует уже там. Переправившись на другой берег озера Мона спешилась и, вытащив сетки, сплетенные из ревуса, накрыла ими себя и лошадей – ни к чему привлекать к себе внимание. Кто его знает, что ещё может разгуливать по горам или пролетать мимо. Натянула на лицо маску. Несколько раз выдохнула, привыкая к ней. Ещё раз оглянулась по сторонам и быстро покинула берег.