Магический эксперимент
Высокие стрельчатые окна столичной лаборатории по репродукции человека были как всегда надежно задрапированы темно-синей тканью. И только в одном углу огромной залы, сквозь чуть приоткрытые половинки занавесей пробивался нежный утренний свет.
Невысокий мужчина с легким подозрением присматривался к редким пылинкам, лениво кружащимся в луче солнечного света.
- Н-да, Патрик, и снова рассвет мы встречаем не в теплых постелях, - утомленно сказал он, резко задергивая полу портьеры.
Второй, худощавый мужчина немного за сорок, еще хранящий некую утонченную усталую красоту, оторвал взгляд от своих расчетов и формул и с долей раздражения ответил собеседнику:
- Странно, что ты еще не привык к этому, Шо.
Шогер Нуар поджал полноватые губы, обрамленные густыми, с рыжиной, усами и бородой, и в следующий миг бесшумно и незаметно переместился за спину своего товарища.
- Вот именно.. А мне бы в моем возрасте, Патрик, следовало заниматься моими клумбами и свободно парить в потоках магии... – словно и не заметив замечания друга, продолжил Шо свою мысль.
- Пф! Ты и грядки?! Не смеши меня, Шо! Единственное, что там могло бы расти, так это сочный осот и дикий горох!
Голоса шутливо переругивающихся мужчин еще некоторое время нарушали обычно свойственную этому месту таинственную тишину.
Здесь, как в лоне самой природы, ученые-маги красивейшего на свете города созидали жизнь. Патрик и Шогер Нуар были старшими смотрителями и лучшими умами этого центра. По всему периметру залы в одинаковых, отделенных друг от друга ячейках-колыбелях лежали младенцы разных сроков, почти невидимые за мягкими матовыми стенками плацентарных сфер, испещренных рунами и тончайшими магическими потоками.
***
Несколько дней спустя Шо застал Патрика с семимесячным младенцем на руках – у мужчины дыбом встали его коротко остриженные волосы.
- Патрик! Ты что творишь?! Немедленно верни ребенка на место!.. Ооо, Боги! Да это же дитя Валенсия!
Шо, несмотря на свой возраст и позабыв о магии, рванулся к коллеге. Патрик держал сферу с младенцем бережно, негромко напевая колыбельную, и никак не реагировал на стенания друга. Шогер же протягивал к ребенку руки так и эдак, но не решался вернуть его, только шептал «Боги, Боги! Валенсий уничтожит нас за своего наследника!.. А ведь всего-то ничего осталось – пара месяцев!.. Ооо!!! Ну почему ты выбрал именно его ребенка?!» Он бы рвал волосы на голове, будь они чуточку длиннее.
Патрик, наконец, словно очнулся.
- Я закончил с расчетами, Шо. Сегодня же я хочу провести обряд. Ты мне поможешь?
- О чем ты, задери тебя тролль?! – взвыл Шогер, все так же беспомощно вскидывая руки к сфере с ребенком, от которого не отводил глаз.
- Эти дети, Шо. Эти, еще не сделавшие первого глотка воздуха, младенцы – по-твоему, чувствуют они свою привязанность к родителям? Взращенные здесь, в застенках репродукционной лаборатории... Нет. Новорожденный щенок – и тот счастливее. А отцы? Чувствуют ли они ту же привязанность к плоду, к чаду?
- Ты бредишь, Патрик. У нас с тобой иные цели и задачи. Дети должны приходить в этот мир в срок и здоровыми – вот что главное.
Патрик осторожно вернул сферу с младенцем аристократа Валенсия на прежнее место и тут же резко схватил друга за плечи. Шо не успел выдохнуть от облегчения, как был захвачен врасплох внезапностью товарища.
- Ты должен мне помочь! Должен, Шо!
Плечи Шогера Нуар обреченно поникли...
***
К полуночи того же дня все было готово. Патрик выбрал для ритуала одну из гостевых комнат своего дома, пустующую уже боги знают сколько лет. Расчерченная на полу пентаграмма должна была замкнуть свободные потоки силы на фигуре распростертого внутри нее мага. Эксперимент по развитию тела до способной выносить ребенка формы Патрик решил проводить на себе...
- Ты, главное, будь рядом на случай чего, - попросил он взмокшего от волнения Шо.
- Ага, - буркнул тот.
И ритуал начался.
По просьбе товарища Шогер Нуар зачаровал пергамент, в котором под его диктовку безучастное к творимому ритуалу перо бесстрастно фиксировало все происходящее.
Патрик же читал заготовленную формулу уверенно и четко. И с каждым слетевшим с его губ звуком в комнате что-то неуловимо менялось.
Нетронутые за годы ленивого лежания пылинки словно электризовались и взмывали в воздух, образуя невероятную по своей красоте космическую картинку – будто тысячи крошечных светлячков разом заполнили все пространство! Тело Патрика напряглось, он звездой лежал внутри пентаграммы. Не в силах контролировать собственные мускулы, маг с трудом завершал чтение продуманной им формулы.