- ...
- Мы - маги. Для всего, что создано магией существует угроза быть ею же уничтоженным.
- Я думал, это была анти-оккультная защитная система, созданная специалистом-магом? Разве ты не можешь сделать что-то со 103 000 гримуаров Индекс? Она сказала, что контроль над ними даст тебе силу Бога, но если это не может вылечить одну-единственную девочку, мне оно не кажется таким уж великим!
- А, ты имеешь в виду магического бога. Церковь очень боится того, что Индекс взбунтуется. Вот почему они надели на неё "ошейник", так, что раз в год надо проводить обслуживание, которое может выполнить только церковь, стирая ей память. Ты в самом деле думал, что они оставили бы хоть какую-то возможность того, что она снимет ошейник сама? - тихо спросила Канзаки. - В подборе её 103 000 гримуаров похоже, есть тенденциозность. Например, вероятно, ей не разрешено запоминать гримуары, в которых говорится об изменении памяти. Я бы поставила на то, что этим Церковь наложила некоторые меры безопасности.
- Черт бы это побрал, - ругнулся Камидзё себе под нос. - ... Ты сказала, что 80 процентов мозга Индекс занято информацией из этих 103 000 гримуаров, верно?
- Да. По-видимому, на самом деле даже 85 процентов, но мы, маги, не можем уничтожить эти гримуары. В конце концов, Оригинал гримуара не может уничтожить даже инквизитор, что означает, что мы можем только очистить оставшиеся 15 процентов, чтобы увеличить свободное место в ее мозге.
- ... Тогда что насчет нас, с научной стороны?
- ...
Она умолкла.
Камидзё задумался, было ли это вообще возможно. Маги знали свою область, магию, вдоль и поперек, и они не могли этого сделать. Если они не собирались сдаваться, было лишь естественно переместиться в другую область.
Например, существовала наука.
И, если они собирались отправиться туда, имело смысл, чтобы кто-то взял на себя роль посредника. Это было всё равно, что найти помощника из местных жителей, когда надо путешествовать по незнакомой стране и вести переговоры с разными людьми.
- ... Было время, когда я верила в то же самое.
Камидзё не ожидал, что она это скажет.
- Честно говоря, я просто не знала, что делать. Мир магии, в которую я абсолютно верила, не мог спасти одну-единственную девочку. Я понимаю чувства того, кто пытается схватиться за соломинку.
- ...
У Камидзё появилось плохое предчувствие насчет того, что последует дальше.
- Это просто кажется неправильным - передать ее в руки ученых.
Он ожидал этого, но услышав это на самом деле, всё равно почувствовал, словно его ударили ножом в голову.
- Я знаю, что вы не можете делать ничего такого, что не можем мы. Ваши грубые методы - напичкать её тело какими-то неизвестными препаратами и располосовать её скальпелем не сделают ничего кроме как без толку укоротят её жизнь. Я не хочу видеть, как её "будут насиловать машины".
- Ну, вот именно. Как, чёрт возьми, ты можешь говорить это, когда вы даже не попытались? У меня есть вопрос к тебе. Ты всё говоришь о стирании памяти, но ты вообще знаешь, что собственно, такое - потеря памяти?
Ответа не последовало.
"Должно быть, она действительно мало что знает о науке."
Камидзё подтянул к себе ногой несколько учебников из программы развития способностей, которые валялись на полу. Это был рецепт развития способностей, включающий смесь нейробиологии, необычной психологии и дающих обратную реакцию лекарств.
- Как ты можешь говорить об эйдетической памяти и потере памяти, когда ты даже не знаешь, что это такое? Есть много разновидностей потери памяти, - он начал листать книгу. - Есть возрастная... полагаю, вроде старческого маразма. И по-видимому, можно потерять память, если напьешься. Есть болезнь мозга под названием болезнь Альцгеймера, и еще есть микроинсульт, когда кровь перестает поступать в мозг и память исчезает. Потеря памяти также является побочным явлением при общей анестезии от таких препаратов как галотан, изофлуран и фентанил, или производных барбитуровой кислоты, а а также лекарств вроде бензодиазепина.
- ??? Бензо... Что?
Голос Канзаки был на удивление тихим, но Камидзё не был обязан объяснять ей всё это, так что проигнорировал её.
- Попросту говоря, существует масса способов уничтожить чьи-то воспоминания медицинским путем. Это означает, идиотка, что существуют методы, чтобы избавиться от её 103 000 гримуаров, которые вы, маги, не можете использовать,.
Дыхание Канзаки застыло.
Однако, эти методы не удаляли воспоминания. Вместо этого они повреждали клетки мозга. Старик со старческим слабоумием не мог вспомнить больше просто потому что утратил часть памяти.
Но эти подробности Камидзё опустил. Даже если это был блеф, он должен был не позволить магам насильно стереть Индекс память.
- И, это Академгород. Тут куча эсперов, которые могут управлять сознанием человека при помощи способностей вроде "психометрии" или "марионетки". Не говоря уж о том, что тут повсюду исследовательские лаборатории.
Было слишком рано терять надежду.
По-видимому, была даже эспер пятого уровня из школы Токивадай, которая могла удалять воспоминания, просто дотронувшись до человека.
Вот где на самом деле был последний лучик надежды.
В телефонной трубке молчали.
Камидзё продолжил, чтобы действительно победить Канзаки, которая начинала проявлять признаки нерешительности.
- Ну? Что ты будешь делать, маг? Ты всё ещё собираешься встать у меня на пути? Собираешься оставить попытки как раз когда чья-то жизнь висит на волоске?
- ... Это слишком дешевые слова, чтобы убедить врага, - сказала Канзаки с легким оттенком самоиронии. - У нас есть опробованный на практике и действенный метод спасения её жизни. Я не могу верить в эти твои непроверенные авантюры. Ты действительно думаешь, что сможешь это изменить какими-то бездумными заявлениями?
Камидзё некоторое время помолчал.
Он попытался придумать возражение, но у него ничего не получилось.
У него не было иного выхода, кроме как смириться с этим.
- ... Верно. В конце концов мы просто не смогли понять друг друга.
У него не было другого выбора, кроме как признать, что она была его врагом, несмотря на то, что была возможность того, что она могла бы его понять. В конце концов она однажды была в такой же ситуации.
- Да. Если бы люди, желающие одного и того же, всегда становились бы союзниками, мир был бы весь полон мира, - сказала она.
Рука Камидзё сжала телефонную трубку чуть сильнее.
Эта израненная правая рука была его единственным оружием, и она могла нейтрализовать даже божественные чудеса.
- ... Тогда ты мой заклятый враг, и я одержу над тобой победу, - сказал он.
- Учитывая разницу в наших физических возможностях, результат совершенно очевиден. Ты всё еще собираешься призвать эту руку?
- Именно. Я поднимаю ставки. Мне просто нужно позвать тебя в такое место, где моя победа будет гарантирована.
Камидзё оскалился в телефонную трубку.
Стейл был определенно не слабее Камидзё. Камидзё победил лишь потому, что Стейл проиграл системе пожаротушения. Короче говоря, различие в силах можно преодолеть правильной стратегией.
- Просто для твоего сведения: когда она потеряет сознание в следующий раз, ты поймешь, что уже слишком поздно, - слова Канзаки были острыми, как острие меча. - Мы придем в полночь. У тебя не так уж много времени, но хорошенько постарайся и бесполезно сразись в последний раз.
- Ты не увидишь моих слёз, маг. Я собираюсь спасти её и превзойти вас всех.
- Оставайся там и жди нас, - сказала она и повесила трубку.
Камидзё беззвучно положил трубку и посмотрел в потолок, словно он смотрел на Луну в ночном небе.
- Чёрт!
Он стукнул кулаком правой руки по татами, словно добивая противника, прижатого к полу. Он не почувствовал ни малейшей боли в своей раненой правой руке. В его мыслях был такой хаос, что боль просто исчезла.