— В том-то и дело, что Болдук — настоящее бревно, — пробормотал Гурбориан. — Возможно, небольшой костер у него под задницей растопил бы его упрямство.
Его кровавая вражда с ферликианом возобновится, стоит лишь шепнуть слово или два в нужные уши. Тем не менее я предпочел бы, чтобы Род Болдука был на нашей стороне или хотя бы сохранял нейтралитет. Разве на барона не произвели впечатление твои слова о нашем предполагаемом союзе с Эскором?
Гратч покачал головой.
— Разговоры с Болдуком на любые темы, связанные с магией, — мрачно произнес он, — дело весьма тонкое, милорд. Хотя нам наверняка удастся подчинить себе силу заклинаний наших предполагаемых союзников, обратив ее против Ведьм Эсткарпа, Болдук упрямо отвергает любые попытки прибегнуть к оружию наших заклятых врагов.
Гурбориан, явно раздраженный, начал расхаживать по комнате.
— Разве он не понимает, что нужно использовать любое оружие, которое способно нам помочь? Ведьмы чересчур долго донимали нас своими грязными заклятиями, сплетая их в Запретных Горах за Ализонским Ущельем. Если на них обрушатся магические силы, более могущественные, нежели их собственные… Что ж, для них это будет редкостное развлечение. Если бы только в нашем распоряжении был хоть один из эскорских магов.., даже способный ученик сумел бы убедить баронов, которые еще не решились присоединиться к нам.
Гратч наклонился к Гурбориану, искренне желая успокоить своего господина.
— Я уверен, милорд, что мои последние переговоры будут успешными. Сегодня я получил письмо от надежного источника возле границ Эскора. Если его сведения верны, он вскоре сможет организовать мне встречу с одним студентом, который бывал в Эскоре, и…
Гурбориан схватил Гратча за нашейную цепь и дернул так, что у того стукнули зубы.
— Если.., сможет.., студент… — насмешливо фыркнул он. — Я уже слышал эти слова не раз, но до сих пор не видел каких-либо результатов. Норандору наше поведение уже кажется подозрительным. Пока что мне удается его успокоить. — Он отшвырнул Гратча в сторону и взмахнул драгоценным камнем на своей собственной цепи. — Он наградил меня, чтобы обеспечить мою лояльность. Дурак! Этот камень уже был моим тринадцать лет назад — я получил его в награду от Малландора за помощь в свержении Фаселлиана. Как только наш план будет приведен в исполнение, мы скормим Норандора псам, так же, как в прошлый раз — его сородича. Однако мне нужна поддержка! Я не могу действовать слишком быстро и без подготовки.
— Есть одна определенно хорошая новость, милорд, — сказал Гратч, благоразумно отодвигаясь подальше от Гурбориана. — Мне удалось нанять того отравителя, о котором мы говорили. Сегодня вечером доставят удушающий корень, тот самый.
— Что ж, я им воспользуюсь, — усмехнулся Гурбориан. — Младший щенок Болдука — он ведь в замке, вместе со своим родителем? Если он внезапно заболеет или еще того хуже — во всем обвинят Ферликиана, и к моему предложению о союзничестве, надеюсь, отнесутся с пониманием.
— Я об этом позабочусь, милорд, — быстро сказал Гратч. — Не будет ли разумным теперь посетить Псарню — на случай, если нас станут там искать?
Гурбориан направился к двери, затем остановился.
— В самом деле.., хотя я был бы не против встретиться с приемышем Волориана. Я слышал, он столь же хорошо управляется с псами, как и сам беспокойный лорд пограничья.
— Когда я был в горах во время луны Вторых Щенков, я видел издалека барона Волориана, — заметил Гратч, идя следом за своим господином к выходу. — Он бродил среди своры, отбирая новых производителей.
Говорят, он слишком стар и слишком занят разведением псов, чтобы покинуть свои владения. Как ты видел, он не появился в этом году на Сборе.
— Волориан, может быть, и стар, — рассмеялся Волориан, — но хитер. Он хорошо помнит, как я разделался с его младшим сородичем, так что держится от меня подальше.
Голоса их сменились сначала неясным бормотанием, а затем стихли.
Я сидел ошеломленный, и мысли вихрем проносились у меня в голове. Заговор против младшего щенка барона Болдука! Род Болдука в настоящее время не проявлял открытой враждебности к Роду Кревонеля, да и в любом случае мы обязаны были их предупредить. Я решил, что в данном случае больше пользы будет, если предостеречь о возможной опасности Ферликиана. Однако этот трюк, обычное дело для баронов, обращался в ничто по сравнению с намерением Гурбориана вступить в предательский союз с демонами Эскора, владеющими магией. Если бы у Гурбориана возникла хоть капля подозрений, что я подслушал его разговор, он тут же отправил бы меня следом за моим родителем.
Мне было пять лет, когда мой родитель, Оралиан, был убит по приказу Гурбориана. Он возглавлял группировку старых баронов, твердо выступавших против любых союзов с чуждыми нам колдерами. Когда правивший в то время Лорд-Барон Фаселлиан добился-таки подобного союза, несмотря на сопротивление, Гурбориан, дабы завоевать его расположение, убрал наиболее видных баронов — противников Фаселлиана. Фаселлиан с легкостью согласился на требование колдеров атаковать лежащие за морем Долины. Поскольку колдеры были не слишком многочисленны, Ализону пришлось выделить своих воинов, однако колдеры снабдили нас необычным оружием, обеспечившим поначалу успех нашего вторжения.
Я помню разговоры старших сородичей о тех первых, захватывающих, годах войны. Войска, вторгшиеся на побережье, поначалу не знали поражений. Никто не мог противостоять движущимся металлическим коробкам колдеров, в которых прятались наши воины.
Однако, как наш родитель и предупреждал Совет Баронов незадолго до своей гибели, мы полностью зависели от колдеров, поставлявших нам все необходимое для поддержания этих железных коробок в должном порядке. Нужно было постоянно заботиться и о стоявших на них башнях, изрыгавших огонь. Когда союзники Долин из Сулкара отрезали нас от колдерских поставок, мы утратили самое главное наше преимущество. Двое моих сородичей погибли в сражениях. Третьего тяжело ранили, и его люди сами перерезали ему горло, чтобы Ведьмы Долин не развязали своей магией язык раненого.
Мне было двенадцать, когда стало ясно, что война проиграна. Ловко вклинившись в число сторонников Малландора, Гурбориан принял непосредственное участие в свержений Фаселлиана. Однако даже после этого тщеславные помыслы Гурбориана были слишком очевидны для того, Чтобы он мог, ничем не рискуя, занять положение в непосредственной близости от трона. Чтобы дать развеяться вполне оправданным подозрениям Малландора, Гурбориан на шесть лет удалился в свои прибрежные владения.
Все эти годы меня спокойно воспитывал Волориан, вдалеке от столичных заговоров и интриг. После ничем не примечательной церемонии Представления в двенадцать лет Волориан согласился с тем, что, по прошествии разумного времени, я могу поселиться в замке нашей стаи в Столице. Я прибыл в замок, когда мне было пятнадцать — как я потом узнал, в тот же год рядом с Гурборианом впервые появился Гратч, ставший его тенью во всех его заговорах. Оба они вернулись в Столицу, когда мне было двадцать, но тщательно избегали вставать на пути у Малландора, пока два года спустя Ведьмы Эсткарпа с помощью своей жуткой магии не сделали непроходимыми горы вдоль своих южных границ, сорвав планы готовившегося ко вторжению Карстена.
Малландор готов был нанести ответный удар, в то время как Ведьмы начали отступать, истощив свои силы, но граница оставалась непроницаемой — дьявольские заклятия продолжали действовать. Поддерживавшие колдеров бароны склонялись к тому, чтобы совместными усилиями открыть для них новые магические Врата, через которые можно было бы получить новые железные коробки, а также новых колдеров для пополнения сильно сократившегося войска. Подобные планы был мне не по душе, хотя одно лишь слово об этом могло оказаться для меня гибельным. Однако, движимый чисто научным интересом, я готов был принять участие в поисках древних документов, даже времен самой Измены, в надежде обнаружить полезные сведения о внушающей ужас магии Врат.