— Может, они сначала молились Морриган, а потом напортачили так, что выпустили Морфрана. А может, Морфран смог заключить сделку с Эсмеральдой. Она хотела знания, он их предложил. Талиесин, сводный брат Морфрана, служил друидом королю Артуру после Мерлина. Из этого следует, что и Морфран мог также быть друидом. Кто еще мог обучить Эсмеральду их обрядам?
Андреа подалась вперед:
— Ладно, но с какой целью? Зачем так себя утруждать?
— Не знаю. Будучи божеством, чего бы тебе хотелось?
Я долила чаю в чашечку Тетушки Би, затем себе.
— Жить, — сказал Рафаэль.
— Прости, что?
— Я бы хотел жить. Все, что богам остается, — посматривать на нас оттуда, где они существуют, но они никогда не принимают участие. Никогда не играют сами.
— Это не так работает, — заметила Андреа. — Пост-Сдвиговая теория гласит, что истинное божество не может явить себя в нашем мире.
— Мы постоянно слышим рассказы о божествах, — сказал Рафаэль. Он снова разминал ее плечи.
Андреа покачала головой:
— На самом деле их нельзя назвать истинными божествами. Они сами — концепция мага, сплетенная воображением человека. В основном эти боги — магия, преобразовавшаяся в определенную форму. У них нет самосознания.
Мой мозг с трудом переваривал тот факт, что боги существуют. Я знала теорию, как и любой другой: магия обладала силой материализовать мысль и волю. Вера была одновременно и волей, и мыслью, а молитва служила тем механизмом, который сливал их воедино и усиливал магию, воплощая её так же, как устное заклинание воплощает волю заклинателя. Практически это значило, что если у множества людей имеется достаточно определенный образ их бога, и они будут усердно взывать к нему, то магия может сделать одолжение и явить им их божество. Христианский бог или нео-Викканская[25] «богиня», вероятно, никогда не получат определенной формы, поскольку верующие слишком по-разному их представляют и их сила слишком размытая. Но что-то более значительное, как Тор или Пан, теоретически может проявиться в реальной жизни.
Этим «теоретически» я, как щитом, отгораживалась от Морриган и Морфрана. Мало что пугает больше, чем мысль, что твой бог может ожить. Между божеством и его последователем нет понятия приватности. Нет секретов, нет промахов, которые можно приукрасить. Только данные обещания, которые сдержали или нет, только грехи, совершенные или надуманные, и голые эмоции. Любовь, страх, благоговение. Сколькие из нас готовы к суду над своими жизнями? Что случится, если мы не выдержим испытания?
В мои мысли проник голос Андреа:
— Во-первых, большинство представляет свое божество, обитающим в каком-то особенном царстве. В смысле, какой почитатель Зевса представит, что тот бродит по улице с молнией в руке? Чтобы появиться на земле, требуется независимая воля самого божества. Это довольно большое препятствие. Во-вторых, для бога вера его паствы то же, что и бензин для машин. В тот самый момент, когда волна магии уходит, прерывается поток веры. Нет горючего, нет энергии. Кто знает, что происходит с богом? Может, они впадают в спячку, может, умирают или их просто выбрасывает из этого мира…
В моей голове прозвучал голос Саймана: «Это время магии. Время богов».
— Магия еще не настолько сильна, а переходы слишком частые, чтобы божество могло явиться в наш мир…
— Если только не во время всплеска, — добавила я.
Андреа открыла было рот и со щелчком закрыла его.
— Во время всплеска, когда в течение нескольких часов магия находится на пике, бог может явиться и исчезнуть обратно в свое укромное место до наступления техноволны.
Тетушка Би поставила чашку на стол:
— Если так, это не сулит ничего хорошего. Боги не должны вмешиваться в наши дела. Плохо ли, хорошо ли, но мы поступаем по своему разумению.
Я взглянула на Андреа:
— Пару минут назад ты сказала что-то умное про паренька, переродившегося через котел. Явление в наш мир и есть своеобразное перерождение. А что, если котел — это дорога Морриган в наш мир? В месте сбора Сестер Ворона пропал котел. Я видела отпечатки ножек, и он был огромным. Сомневаюсь, что Карран мог бы его поднять. Кто возьмется таскать гигантский котел, не будь это действительно очень важно?
Андреа вздохнула:
— Полагаю, в этом есть смысл.
— С данной теорией существует большая проблема. Понятия не имею, как сюда вписываются Пастырь и монисто Рэда. Всем нужно это монисто, но никто не говорит для чего.
— Где оно сейчас? — спросила Тетушка Би.
— Отдала Каррану. Он обещал сохранить его, — я встала. — Собираюсь поболтать со стрелком Морриган. Андреа, ты не присмотришь за моими вещами, пока я буду устраивать ритуальные пляски?