Через десять минут она вылетела из гостиницы и целенаправленно ринулась в нужном направлении, стараясь уже не отвлекаться на окружающую красоту. Она даже не позволила себе свернуть на Ришельевскую и добежать до памятника дюку, чтобы найти нужный люк и посмотреть с него. Ни дюк, ни люк, ни вся прочая атрибутика никуда не денутся, а музей вот-вот закроется! Скорей! По Дерибасовской мимо Горсада на Преображенскую, по ней вперед, вперед, вперед… где-то должен быть поворот на Софиевскую…
Вообще какие-то довольно обшарпанные места, очень далекие от парадности центра… И спросить не у кого, улица пуста. Впрочем, нет, вот неряшливый и небритый оборванец в мятой шляпе – очень в стиле этой улицы! – задумчиво застыл над урной, вокруг которой валялись окурки, словно выбирая один из них, самый презентабельный.
– Извините, – робко спросила Алёна, – Художественный музей… где-то здесь, не подскажете?
Оборванец сильно застеснялся, надвинул шляпу на глаза и пошел прочь, сунув руки в карманы. В прорезях лоснящегося пиджачишки открылись джинсы такой степени потертости, что приличной женщине следовало застенчиво отвести взгляд, что Алёна немедленно и сделала.
– Еще пять шагов – и вы там, – донесся неприветливый ответ, и оборванец скрылся в подворотне.
– Спасибо, – сказала вслед Алёна, подумав, что она явно уже видела сегодня где-то этого типа. На Привозе, может быть? Где-то на улице? Приметная внешность, высокий такой, темноволосый…
Да мало ли народу видела она сегодня на улицах? Запросто и этот элегантный оборванец мог мелькнуть перед глазами.
Да господь с ним, главное, что он оказался прав: вот перед Алёной «Одесський художнiй музей», как гласит вывеска. Прекрасное темно-красное двухэтажное здание в глубине парка, видимо, начала девятнадцатого века, ну просто восхитительное! Перед чугунной оградой притулилась довольно уродливенькая стекляшка проходной с объявлением: «Музей працуе изоденна, крим вiвторка, з 11 до 18».
Алёна подошла к двери, толкнула ее раз и другой, постучала…
Что такое?
Глянула на часы. Працуе изоденна? З 11 до 18? Как бы не так! Сегодня, выражаясь на государственном языке, п’ятниця, а никакой не вівторок, и времени всего лишь начало шестого, но музей совершенно даже не працуе!
Алёна стукнула в огромное окно проходной, но в это время сзади раздался автомобильный сигнал. Она оглянулась и увидела, что подъехала милицейская машина. Камуфлированная фигура двинулась к двери и открыла ее.
– Сюда, ребята! – махнул охранник, и Алёна почувствовала, что ее бесцеремонно сдвинули в сторону. Мимо прошли два милиционера и человек в штатском. Но дверь осталась открыта. И Алёна немедленно предприняла попытку в нее проникнуть. Охранник тотчас преградил путь:
– Что вы тут топчетесь, девушка?!
– Хочу попасть в музей, – вежливо ответила Алёна.
– Музей закрыт.
– А почему? Сегодня не вторник, и времени до шести еще полно!
– Профилактические работы, – проговорил охранник, несколько запнувшись. Потом взгляд его уплыл поверх головы Алёны: – Отойдите, отойдите, не мешайте!
Сзади скрипнули тормоза. Алёна оглянулась.
Ого! Еще одна машина подъехала! Еще одна группа серьезно настроенных товарищей появилась! И Алёну снова бесцеремонно, а точнее сказать, довольно хамски сдвинули в сторону!
– Профилактические работы? – не сдержала ехидства Алёна. – Ремонт замков и шпингалетов? Или проверяете подлинность экспонатов?
Нет, она иногда могла-таки сказануть… гюрза нервно шипит в сторонке!
Цап! Алёна вдруг ощутила два крепких захвата под руки слева и справа, а потом ее, чуть приподняв над землей, буквально протащили в проходную и повлекли дальше, очень безапелляционно, подобно тому, как приспешники Сатаны влекут в ад грешную душу по прекрасному парку, в какую-то боковую дверь… жаркий аромат свежескошенной травы и цветов вмиг сменился запахом непроветренного помещения, паркетного лака, старой краски… Алёна то пыталась вырваться, то поглядывала по сторонам… итак, она все же попала в музей, правда, таким нетрадиционным способом… успеть хоть что-то посмотреть… нет, бесполезно, картины защищены стеклом, в котором бликует свет, попадающий из окон. Ничего не видно…
– Да куда вы меня тащите? – наконец догадалась она крикнуть. – В чем дело?!
Ей не отвечали. У Алёны уже заболели руки, как вдруг ее боком пропихнули в какую-то узкую дверь – и отпустили.
– Да что это за безобразие! – крикнула она гневно, потирая плечи и озираясь. – В чем вообще дело?