— Вы что-то путаете, — я почему-то активно помотала головой, хотя он не сказал ничего такого. — Я родилась уже в Москве. В нормальном мире. У меня так в свидетельстве о рождении записано!
Он рассмеялся и покачал головой.
— В свидетельстве у нее написано… Вы и правда совсем ничего не понимаете. У всех Покинувших есть необходимые документы, даже у ваших родителей. Но поверьте взрослому умному магу, я чувствую такие вещи. Я только что зачаровывал для вас браслет, а это проблематично сделать, не оценив общий потенциал, ведь проклятие набрасывается и на него тоже. Вы родились в магическом мире, а потом уже вместе с родителями покинули его.
— Да нет же, папа сказал, что я родилась уже позже…
— Я не знаю, почему он так сказал, — профессор Норман пожал плечами. — Но это не может быть правдой.
Я не знала, что ответить. Сама по себе такая неточность в отцовских словах не была чем-то выдающимся. Но на фоне того, что от меня всю жизнь скрывали магический мир и ничего не хотели о нем рассказывать даже после того, как мне пришлось о нем узнать, это настораживало.
Я так погрузилась в собственные мысли, что почти забыла о том, что не одна. Профессор Норман, видимо, так и не дождавшись от меня какой-либо реакции, снова подошел ближе к моей кровати и заговорил сам.
— Госпожа Ларина, поверьте, я понимаю, что вы чувствуете. Я тоже когда-то был вырван из привычного окружения и вынужден учиться жить в новом мире. Никто не жаждал мне помочь. И я тоже был слишком горд и слишком глуп, чтобы обратиться за помощью. Не повторяйте мои ошибки. Просите помощи, когда чувствуете, что вам она нужна. И не принимайте поспешных решений, торопясь захлопнуть для себя дверь, которая только приоткрылась. Возможно, за дверью вы найдете ответы на вопросы, которые пока не можете даже сформулировать.
Я снова удивленно посмотрела на него. Интересно, с чего он вообще решил устроить эту душеспасительную беседу? Неужели только потому, что когда-то и сам был в моем положении?
— А вы тоже из Покинувших?
— Ни в коем случае, — презрительно фыркнул он, давая понять, как на самом деле относится к этому явлению.
— Я, напротив, никогда не бывал по ту сторону Занавеси. У меня все было иначе.
— Вы никогда не были в… обычном мире? — я, честно говоря, удивилась. — Вы же цитировали «Евгения Онегина».
— Вы можете процитировать что-нибудь из Шекспира?
Я пожала плечами.
— Ее глаза на звезды не похожи, нельзя уста кораллами назвать…
— Вы были когда-нибудь в Англии?
— Нет.
— Вот видите, — он улыбнулся. — Цитировать Шекспира вам это не мешает. Спокойной ночи, госпожа Ларина.
Он снова повернулся и пошел к выходу. На этот раз я не стала его останавливать.
Глава 7
— Ты выглядишь гораздо лучше, — бодро сообщила Хильда, плюхнувшись на край кровати. Она внимательно осмотрела мое лицо и добавила: — От язв и следа не осталось.
— Я и чувствую себя лучше, — ради подруги я постаралась изобразить улыбку.
Отчасти это было правдой: мне действительно удалось уснуть после ухода Нормана, а к утру у меня перестало все чесаться, зудеть и болеть. Меня даже перестало тошнить, и я смогла немного позавтракать. Однако в целом я все еще чувствовала себя довольно погано. Прошла всего пара часов с тех пор, как я проснулась. В это время я только лежала и ела, но уже устала так, что даже говорить было тяжело.
Пока я лежала, глядя преимущественно в потолок или по сторонам, в моей голове крутились разные мысли. Все, что сказал мне накануне Норман, все, что до этого подумала я сама. Я вспоминала прошедшую неделю и свою жизнь вне Орты. Я думала о чуде, которое могло случиться в моей жизни, если я останусь, и о том, что с ней станет, если я вернусь. И честно говоря, на текущий момент счет шел не в пользу Орты.
— Но ты все еще выглядишь бледной, — огорченно добавила Хильда. — Как поступишь: доберешься до дома и будешь на выходных отлеживаться там или останешься здесь? Я знаю, что тебе нужен фокусирующий артефакт, но мы можем попросить Андрея заскочить к твоим родителям и напомнить им о нем. Он сказал, что всегда мечтал побывать в Москве, а домой так быстро он все равно не собирался.
— Это очень мило с его стороны, — вежливо заметила я, почувствовав внезапный прилив нежности к новым друзьям, которые заботились обо мне, хотя почти меня не знали. Секунду спустя это чувство сменилось уколом вины и стыда. — Только я все же отправлюсь домой… И, возможно, не вернусь.