Выбрать главу

мне стаканчик, я тебя на ум наведу». Советник поднес ему стаканчик винца и рассказал

про свое горе. Кабацкая теребень ему и говорит: - «Воротись назад и скажи царю,

чтобы задал он стрелку вот какую службу - ее не то, что выполнить, трудно и

выдумать: послал бы его за тридевять земель, в тридесятое царство добыть кота

Баюна»... Царский советник побежал к царю и рассказал, какую службу задать стрелку,

чтобы он назад не вернулся. Царь посылает за Андреем. – «Ну, Андрей, сослужил ты мне

службу, сослужи другую: ступай в тридесятое царство и добудь мне кота Баюна. Не то

мой меч - твоя голова с плеч». Пошел Андрей домой, ниже плеч голову повесил и

рассказывает жене, какую царь задал ему службу.

Второе задание ученику – осознание себя, и своей внутренней силы представленной в

образе кота Баюна.

- «Есть о чем кручиниться!» - Марья-царевна говорит. – «Это не служба, а

службишка, служба будет впереди. Ложись спать, утро вечера мудренее». Андрей лег

спать, а Марья-царевна пошла на кузницу и велела кузнецам сковать три колпака

железных, железные клещи и три прута: один железный, другой медный, третий

оловянный. Утром рано Марья-царевна разбудила Андрея: - «Вот тебе три колпака да

клещи и три прута, ступай за тридевять земель, в тридесятое государство. Трех верст

не дойдешь, станет одолевать тебя сильный сон - кот Баюн на тебя дремоту напустит.

Ты не спи, руку за руку закидывай, ногу за ногу волочи, а где и катком катись. А если

уснешь, кот Баюн убьет тебя». И тут Марья-царевна научила его, как и что делать, и

отпустила в дорогу.

Душа снова указывает Духу путь познания.

Скоро сказка сказывается, не скоро дело делается - пришел Андрей-стрелец в

тридесятое царство. За три версты стал его одолевать сон. Надевает Андрей на голову

три колпака железных, руку за руку закидывает, ногу за ногу волочит - идет, а где и

катком катится. Кое-как выдержал дремоту и очутился у высокого столба.

Кот Баюн увидел Андрея, заворчал, зауркал да со столба прыг ему на голову - один колпак

разбил и другой разбил, взялся, было, за третий. Тут Андрей-стрелок ухватил кота

клещами, сволок наземь и давай оглаживать прутьями. Наперво сек железным прутом;

изломал железный, принялся угощать медным - и этот изломал и принялся бить

оловянным. Оловянный прут гнется, не ломится, вокруг хребта обвивается. Андрей бьет,

а кот Баюн начал сказки рассказывать: про попов, про дьяков, про поповых дочерей.

Андрей его не слушает, знай охаживает прутом. Невмоготу стало коту, видит, что

заговорить нельзя, он и взмолился: - «Покинь меня, добрый человек! Что надо, все тебе

104

сделаю». – «А пойдешь со мной?» - «Куда хочешь пойду». Андрей пошел в обратный путь

и кота за собой повел.Добрался до своего царства, приходит с котом во дворец и

говорит царю: - «Так и так службу выполнил, добыл вам кота Баюна». Царь удивился и

говорит:

- «А ну, кот Баюн, покажи большую страсть». Тут кот свои когти точит, на царя их

ладит, хочет у него белую грудь раздирать, из живого сердце вынимать. Царь испугался:

- «Андрей-стрелок, уйми кота Баюна!»

Эго впервые осознаёт силу Духа и угрозу для себя, пугается, но пока позиций не

теряет.

Андрей кота унял и в клетку запер, а сам пошел домой, к Марье-царевне. Живет

поживает, - тешится с молодой женой. А царя еще пуще знобит зазноба сердечная.

Опять призвал советника: - «Что хочешь придумай, изведи Андрея-стрелка, не то мой

меч - твоя голова с плеч». Царский советник идет прямо в кабак, нашел там кабацкую

теребень в рваном кафтанишке и просит его выручить, на ум навести. Кабацкая

теребень стаканчик вина выпил, усы вытер. – «Ступай, - говорит, к царю и скажи:

пусть пошлет Андрея-стрелка туда - не знаю куда, принести то - не знаю что. Этой

задачи Андрей во веки веков не выполнит и назад не вернется».

Третье задание – найти и осознать свои инстинкты и Разум, гениально показанный как

«пойди - не знаю куда и принеси то - не знаю что».

Советник побежал к царю и все ему доложил. Царь посылает за Андреем.

- «Сослужил ты мне две верные службы, сослужи третью: сходи туда - не знаю куда,

принеси то - не знаю что. Сослужишь - награжу по-царски, а не то мой меч - твоя

голова с плеч». Пришел Андрей домой, сел на лавку и заплакал. Марья-царевна его

спрашивает:

- «Что, милый, невесел? Или еще невзгода какая? – «Эх, - говорит, - через твою красу все

напасти несу! Велел мне царь идти туда - не знаю куда, принести то - не знаю что».

- «Вот это служба так служба! Ну, ничего ложись спать, утро вечера мудренее».

Марья-царевна дождалась ночи, развернула волшебную книгу, читала, читала, бросила

книгу и за голову схватилась: про цареву загадку в книге ничего не сказано. Марья-царевна

вышла на крыльцо, вынула платочек и махнула. Налетели всякие птицы, набежали всякие

звери. Марья-царевна их спрашивает: - «Звери лесные, птицы поднебесные, вы, звери,

всюду рыскаете, вы, птицы, всюду летаете, - не слыхали ль, как дойти туда - не знаю

куда, принести то - не знаю что?» Звери и птицы ответили: - «Нет, Марья-царевна, мы

про то не слыхивали». Марья-царевна махнула платочком - звери и птицы пропали, как не

бывали. Махнула в другой раз - появились перед ней два великана: - «Что угодно? Что

надобно? – «Слуги мои верные, отнесите меня на середину Океан-моря».

Подхватили великаны Марью-царевну, отнесли на Океан-море и стали на середине на

самой пучине, - сами стоят, как столбы, а ее на руках держат. Марья-царевна махнула

платочком и приплыли к ней все гады и рыбы морские. – «Вы, гады и рыбы морские, вы

везде плаваете, на всех островах бываете, не слыхали ль, как дойти туда - не знаю куда,

принести то - не знаю что?» - «Нет, Марья-царевна, мы про то не слыхали».

Закручинилась Марья-царевна и велела отнести себя домой. Великаны подхватили ее,

принесли на Андреев двор, поставили у крыльца.

Задача даже для Души непосильная, очевидно, из-за разности природы её и Разума. Но

путь всё-таки и здесь указывает.

Утром рано Марья-царевна собрала Андрея в дорогу и дала ему клубок ниток и

вышитую ширинку (ширинка - полотенце). – «Брось клубок перед собой - куда он

покатится, туда и иди. Да смотри, куда бы ты ни пришел, будешь умываться, чужой

ширинкой не утирайся, а утирайся моей».