Когда-то он, вероятно, был очень сильным, но теперь его живот напоминал «пивной бочонок» — как любил говорить мой отец. Мужчина остался таким же большим и сильным и, наверное, мог бы быстро двигаться, даже несмотря на своё телосложение. Он был одет в джинсы и темно-синюю рубашку с бахромой. Я не знаю, делают ли еще такие. Подобную одежду шили на мужчин другой комплекции. Покровитель походил на джинна Отри, долго злоупотреблявшего шоколадками.
Рыцарь посмотрел на меня. У него было широкое лицо с массивной квадратной челюстью, изучающими голубыми глазами под тяжелыми бровями и кривой после многочисленных переломов нос. Шляпа скрывала волосы или, скорее, их отсутствие, но я готова поспорить, что то, что там все-таки растет, должно быть серым и коротким.
Покровитель жестом пригласил меня сесть в одно из небольших красных кресел, стоящих перед столом. Я села, взглянув на картонную коробку на столе. В ней лежал недоеденный пончик.
Рыцарь продолжил телефонный разговор, так что я осмотрела офис. Большой книжный шкаф, также из темного вишневого дерева, стоял у противоположной стены. Над ним я увидела большую деревянную карту Техаса, украшенную полосками колючей проволоки. Под каждой из них золотом были выгравированы наименование производителя и год.
Покровитель закончил свой разговор, повесив трубку, так и не сказав ни слова.
— У вас есть бумаги, которые Вы должны были давно предъявить.
Я протянул ему мой ID наемника и полдюжины рекомендаций. Он пролистал их.
— Вода и канализация, да?
— Да.
— Нужно быть смельчаком или глупцом, чтобы спуститься в канализацию в наши дни. Так, кто Вы?
— Я не глупа, но, если скажу Вам, что смелая, Вы прибьете ко мне ярлык головореза, так что буду загадочно улыбаться, — сказав это, я одарила его самой лучшей загадочной улыбкой. Он не пал передо мной ниц, не поцеловал ботинки и не пообещал весь мир. Я, должно быть, теряю форму.
Покровитель скосил глаза на подпись:
— Майк Телес. Я с ним раньше работал. Он ваш постоянный клиент?
— Вроде того.
— И каков был последний заказ?
— Кто-то украл у него много техники, и он думал, что в этом виноват маленький маракиан .
— Они морские, — сказал он. — И умирают в пресной воде.
Толстый увалень, который ест напудренные пончики с желе, носит рубашки с бахромой и распознает непонятное магическое существо за секунду без единого сомнения. Покровитель. Эксперт экстраординарного камуфляжа.
— Вы разобрались, в чем там дело? — спросил он.
— Да. Всему виной рогатый червь, — ответила я.
Если он и был впечатлен, то не показал этого.
— Вы его убили?
Очень смешно.
— Нет, просто заставила понять, что ему тут не рады.
Воспоминание пронзило меня, и на мгновение я вновь иду, спотыкаясь, по тусклому тоннелю, наполненному жидкими экскрементами и грязью, которая доставала до бедер. Моя левая нога горела ледяной болью, и я из последних сил тащила ее, в то время как позади из огромного бледного тела червя кровь выливалась в грязь. Пятно зеленой крови разлилось на поверхности, каждая её клетка — крошечный живой организм, снедаемый одной-единственной целью: воссоединиться. Независимо от того, сколько раз или за сколько миль друг от друга это существо появлялось, это был всегда тот же рогатый червь. Только один, и он регенерировал бесконечно.
Покровитель положил мои бумаги на стол.
— Итак, что Вы хотите?
— Я расследую убийство Грега Фельдмана.
— По чьему желанию?
— По собственному.
— Понятно. — Он откинулся на спинку стула. — Зачем?
— Личные причины.
— Вы знали его лично? — Он задал вопрос нейтральным тоном, но скрытый смысл был слишком ясен. Я чувствовала себя счастливой, разочаровав его.
— Да. Он был другом моего отца.
— Понятно, — сказал он снова. — Ваш отец может это подтвердить?
— Он мертв.
— Мне жаль, – сказал он.
— Не надо. Вы его не знали.
— Вас что-нибудь связывало с Грегом Фельдманом?
Я могла бы сотрудничать с ним. Если бы он поискал информацию обо мне в своих файлах, то нашел бы, что Грег спонсировал мое заявление в Орден, но я не хотела говорить об этом.