Задумавшись, Шейла не замечала, как перебирает в руках тёплую меховую накидку. Зато мачеха, увидев зимнюю одежду, округлила глаза.
— О, я думаю, настолько долго пропадать не придётся. Но давай, места хватит. Тогда и сапожки захватим и вон ту шаль из шерсти лам. Уф, сейчас амулет для облегчения веса активирую, и кажется, всё. Да, я там, на кровати тебе приготовила дорожное платье, шляпку и удобные туфли.
— Спасибо! — искренне поблагодарила Шейла мачеху.
А жена князя, неожиданно смутившись, сказала:
— Ты извини, что я не смогла, да и не пыталась, заменить тебе мать. Боялась, что сыну тогда будет недоставать внимания, что моей материнской любви не хватит на двоих.
— Я тоже не особо старалась с тобой сблизиться, — покаялась и Шейла.
Они переглянулись и рассмеялись. После того, как беглянка переоделась, мачеха вручила ей саквояж и круглый амулет перемещения, пояснив:
— Он настроен на Главную площадь. Там, как помнишь, самый крупный портал. Можешь отправиться в любой уголок Империи. Для сына берегла, вдруг князь после очередной выходки нашего безобразника совсем разъярится, и придётся спасаться бегством. Но тебе нужнее.
Крепко обнявшись с мачехой на прощание, Шейла активировала амулет. Её словно накрыл прозрачный купол, который окутал густой белый туман. Когда же туман рассеялся вместе с куполом, беглянку словно оглушило шумом Главной площади и ослепило солнечным светом.
Шейла крепко зажмурилась и слегка тряхнула головой, помогло. Вскоре она с интересом оглядывала открывшуюся глазам картину. На площади шло представление приезжих менестрелей. Чуть поодаль зазывалы приглашали ребятню прокатиться верхом на пегасе. Не уступали им в громкости голоса и торговцы сладостями и прочими мелочами, приглашавшие приобрести их товар. Шейла вспомнила, что в это время всегда на площадях проводятся ярмарки. Подумала, что ей это на руку, вряд ли веселящийся народ запомнит одинокую путешественницу.
Где находится портал, Шейла знала, приходилось добираться до Пансиона и несколько раз сопровождать в поездках отца. Пока, не спеша, шла к портальной арке, думала, куда бы направиться. На площадке у арки трое мужчин ожидали, пока маг портальщик завершит настройку перемещения.
Поскольку в последнее время Шейле доводилось общаться с наёмниками, она опознала в мужчинах представителей этой Гильдии. По манере держаться, внешней неприметности. Хотя один всё же выделялся: высокий, широкоплечий, с серыми глазами и плутовской улыбкой. На вид ровесник Шейлы, но в отношении наёмников нельзя ничего уверенно утверждать. Сероглазый заметил её первым.
— Ух ты, какая у нас очаровательная спутница! — затем приветливо спросил: — Ты ведь тоже в Арвин, кудрявая?
Шейла слегка опешила от подобной фамильярности, но вспомнила, что путешествует не как дочь правителя этих земель. К тому же мысль отправиться в столицу человеческого королевства и всей Империи показалась вполне заманчивой. Потому она не облила нахала презрением, как поступила бы раньше, а слегка улыбнулась и ответила:
— Да, в Арвин, — заправляя под шляпку выбившуюся прядь волос.
— Тогда во время перемещения, я тебя за руку возьму. Вы девушки уж слишком нежные, плохо дальние расстояния переносите. Давай саквояж, помогу.
Сероглазый подхватил багаж девушки и свой мешок одной рукой, второй взял Шейлу под руку и провёл на открывшуюся кабинку. Его спутники прошли следом с очень недовольным видом. Один даже закатил глаза с выражением лица, которое Шейле было хорошо знакомо. Так, обычно, смотрели на её братца, после очередной проделки. Маг активировал амулет, кабинка закрылась, погружая находящихся внутри в белый туман.
Перемещения каждый переносил по-своему. Да и ощущения времени не всегда соответствовало прошедшим в реальности десяти-пятнадцати минутам. Шейла переносила подобное тяжело. Когда кабинка вновь открылась, она обнаружила себя прижимающейся к сероглазому наёмнику. Тот же обнимал её свободной рукой, успокаивающе поглаживая по спине.
Она нашла в себе силы спокойно отстраниться и поблагодарить. В конце концов, молодой человек не виноват, что она сама к нему прильнула.
Наёмник вручил попутчице саквояж и поспешил за остальными к ожидавшему их экипажу. На прощание он помахал рукой и крикнул: