— Крошка, я что-то не пойму?! Ты что же это преждевременно скопытиться решила?! — внезапно вклинился в мой печальный, еле ползущий хоровод мыслей слишком знакомый голос.
«Ну вот глюки и до маго-монстра доползли!» — с грустью подумала я, примеряя на себя в этот момент прекрасное траурное платье угольно-черного цвета, чулки в крупную сетку, а в руках должны быть непременно белые лилии в тон моей алебастровой коже.
— Эй, детка, смотрю, ты все-таки решила уйти на тот свет раньше времени?!
«Да что б тебя!» — мысленно рявкнула в ответ.
Глюк маго-монстра даже помереть спокойно не давал.
Внезапно мое тело слегка встряхнули вполне реальные чужие руки.
— Тащи ее быстрее! — пропищал откуда-то снизу голос лохматика.
Я тотчас взмыла вверх и оказалась прижата к крепкой груди Дэнира.
— Крошка, да ты весишь, наверное, целую тонну, — съехидничал он и направился к выходу.
Если честно, мне тоже захотелось ответить ему что-нибудь не менее острое и саркастичное, но в голове мысли еще мило скалили друг другу зубы и никак не хотели связываться в единое целое, разумное, вечное, доброе… тьфу ты… говорю же, что там сейчас полная каша.
Неразберихе способствовал еще и Крон, который резко переходил от жалобного писка и сюсюканья до откровенных ругательств. И часто фраза у него начиналась со слов «Шеллочка, миленькая» а заканчивалась чем-то типа «безголовой жабокрымсы».
Глава 7
Необычное предложение.
Когда наша странная компания наконец выбралась из не менее странного трактира, Дэн наконец высказался:
— Шелла, я понимаю, что ты не знакома с реалиями нашего мира, а в мегаполисе вы все привыкли к полной безопасности, — и затем внезапно рявкнул: — Но тогда, черт побери, не будь безголовой дурой и прислушивайся хотя бы к своему лохматому приятелю! Уж он то знает, что говорит!
Я кивнула. Мне было нечего сказать в свое оправдание.
— Как ты себя чувствуешь? — чуть позже уже более спокойным тоном поинтересовался маг.
— Голова сильно болит и ноги не держат, — жалобно протянула в ответ, уткнувшись в его грудь.
Именно она сейчас в целом огромном мире казалась самой надежной и крепкой опорой.
— И не мудрено! — вставил лохматик. — А я ведь говорил! Предупреждал! Не пускал наконец! Но ты ведь уперлась рогом…
Только нотаций Крона мне сейчас и не хватало.
— Я не баран, чтоб ним упираться, — недовольно пробурчала в ответ и снова поморщилась от очередного приступа боли.
Писк мелкого приятеля сейчас производил на мой слух такое же действие, как и звуки электродрели. И Дэн, кажется, прекрасно это понял. Он хмуро взглянул на Крона и тот наконец заткнулся, а в моей внутренней вселенной наступило хоть какое-то подобие спокойствия и тишины.
— Надо идти, — первым нарушил молчание сам маг.
Я кивнула, и он так и понес меня дальше на руках.
Теперь, когда у нас появился такой надежный провожатый, я могла еще раз спокойно осмотреться по сторонам. Странно, но за время нашего отсутствия город сильно изменился. Раньше все в нем казалось милым и чудесным, словно сошедшим со страниц детских сказок, а теперь дома казались темными и неприветливыми чудовищами, жадно следящими за нами из-за колючих изгородей. Да… неприятно… опасно… страшно… Я непроизвольно еще сильнее прижалась к магу. В ответ он лишь удивленно покосился на меня, но промолчал. Не знаю, так ли Дэн был опасен, как описывал его Крон, но в нем чувствовалась сила и я невольно искала защиты в той тени, которую она отбрасывала.
Когда мы оставили позади практически весь город и оказались на его окраине, маг поставил меня на землю прямо перед чьей-то незнакомой дверью и совершенно уверенно заявил:
— Нам сюда!
И толпа противных мурашек тут же пробежала по моей коже. Казалось, дом следил за нами всеми своими пятью окнами и недобро щурился из-под белоснежных занавесей.
«Так, Шелла, только без паники! — напомнила сама себе. — Таким нашу журналистскую братию не проймешь!» — и, натянув на лицо маску уверенности, ступила на порог чужого дома. А через несколько секунд дверь распахнулась, и перед нами возникла худая, как палка, темноволосая девица, уставившаяся на нас каким-то злым взглядом.
— Ну наконец-то, — прошипела она, отступая в сторону.
Дэн лишь хмыкнул на ее недовольство, и мы вошли.
Изнутри дом показался таким же неприветливым, как и снаружи. Не знаю, в чем конкретно это проявлялось. Может, в тонком тюле, извивающимся от ветра, словно толстая змея, или венике, топорщившимся из угла, словно дикобраз колючками, или сковородках, мрачно чернеющих на фоне светлой стены. От неприятного чувства я снова поежилась и придвинулась к магу еще ближе.