— Я знаю, что нужно делать!
Эмос пропустил верховного правителя и Хруча вперед, а сам пошел сзади. То, что произошло, совсем не входило в его планы. Как устроить побег Хруча, если вокруг полным-полно охраны? К тому же мьюнанина мучил невыносимый зуд. То и дело он начинал ожесточенно скрести голову, но это помогало мало. Еще немного — и проклятое клеймо переползет на лоб. Маскировка окажется совершенно бесполезной, и его тут же разоблачат.
Громадный телохранитель Рак-Эк-Наймена Коссок не отходил от них ни на шаг, и Эмосу не удавалось перекинуться с Шешилом и парой слов. Они долго поднимались по бесчисленным лестницам и наконец оказались в апартаментах его превосходительства. Рак-Эк-Наймен кивнул Эмосу и Хручу, чтобы те заходили в его кабинет.
— Я ненадолго отлучусь, Мангрет, а вы пока приготовьте все, что нужно для составления плана генерального сражения, — распорядился он. — Я хочу подробно изучить наши оборонительные позиции.
С этими словами верховный правитель вышел из кабинета, и они остались одни.
— Что нам теперь делать? — быстро спросил Хруч Эмоса.
— Мне нужно подумать, — промолвил мьюнанин, подходя кокну.
«Слишком высоко», — решил он, посмотрев вниз на реку.
Рак-Эк-Наймен поспешно спускался по лестнице. За ним неотступно следовал Коссок. Дел слишком много, а времени в обрез. Предстояла жестокая битва. Верховный правитель не сомневался, что сообщники Хруча — картранские шпионы. Их было необходимо обезвредить до того, как они попытаются еще что-либо предпринять. Армия противника была одной из самых мощных, однако солдаты были измучены долгим переходом и к тому же не имели гарантированного снабжения. Рак-Эк-Наймен не сомневался, что ему удастся одержать победу в этом сражении.
Неожиданно он нос к носу столкнулся с настоящим Мангретом, который как раз поднимался по лестнице ему навстречу. Рак-Эк-Наймен застыл на месте.
— Насколько мне помнится, я приказал вам… — начал он, сдвигая брови.
— Что приказали, ваше превосходительство? — удивился помощник, сразу заподозрив неладное.
— Взять его! — вскричал Рак-Эк-Наймен, толкнув Мангрета в объятия Коссока, а сам развернулся и бегом ринулся обратно вверх по лестнице.
Стоящий у дверей кабинета Эмос услышал, что верховный правитель повернул назад, и лихорадочно оглядел помещение. Времени на перевоплощение не было. В нише между двумя шкафами находилась стойка со старинными копьями и мечами.
— То, что нужно! — воскликнул мьюнанин.
Предостерегая брата от опасности, Тайя окликнула Локрина и сама испуганно прижалась к дереву.
Мимо них просвистело несколько копий.
— Черт! Нас заметили! — пробормотал мальчик, приседая от страха.
— Не похоже! — покачала головой девочка, оглядываясь вокруг. — Кажется, метили совсем не в нас.
— Не в нас? — фыркнул брат. — Уж не хочешь ли ты сказать, что норанцы решили заняться метанием копий из окон просто ради удовольствия?
Вне себя от ярости Рак-Эк-Наймен ворвался в кабинет вместе с Коссоком и Мангретом, но застал там лишь одного Хруча. Ученый с растерянным видом стоял посреди кабинета. Верховный правитель осмотрелся, а затем, подойдя к каждому окну, выглянул наружу. Коссок обыскал стоявшие у двери вешалки с парадными мантиями и плащами.
— Где он? — угрожающе спросил Хруча Рак-Эк-Наймен.
— О ком вы, ваше превосходительство? — удивился ученый. — О нем? — И он указал на настоящего Мангрета.
Отойдя от походной кухни, Дрейгар и девушка стали пробираться задними дворами к реке. Джил двигалась на полсотни шагов впереди, чтобы убедиться, что на берегу нет солдат.
Миновав доки, они подошли к мосту неподалеку от плавучих башен. Затем спустившись к реке, одновременно бросились в воду и, задержав дыхание, поплыли под водой к главной башне.
Вообще-то Джил с детства была отличной пловчихой. Она выросла на берегу большого озера, в чистых водах которого любила купаться с подружками летом. Однако в отличие от кристально чистого озера река Таллин была мутной и грязной. С илистого дна течение постоянно поднимало муть и отложения. Фабрики сбрасывали в реку сточные воды, и от реки несло гнилью. Насыщенная едкими примесями вода щипала глаза.
Дрейгар коснулся плеча девушки, показывая куда-то рукой. Это был спящий на дне реки гигантский бексемот. По крайней мере один из пяти бексемотов, находящихся в окрестностях пристани.
Парсинанин рассказывал Джил, как люди-амфибии приручили этих животных, и теперь бексемотов используют в качестве тягловой силы, когда нужно перетаскивать плавучие башни на глубину, если уровень воды в реке падает.
Готовясь к глубокому погружению, девушка выпустила из легких часть воздуха, а затем, заткнув получше уши, чтобы вода не очень сильно давила на барабанные перепонки, стала опускаться на дно.
В чем, в чем, а в запахах Джил разбиралась превосходно. А чтобы разбираться в запахах, нужно отлично разбираться и в том, как устроены носы. Ведь это тоже была часть ее профессии… Она знала, что нос огромного бексемота, кроме своих размеров, ничем не отличался от носа любого другого животного или человека. Таким образом, Джил могла сориентироваться в его носовых проходах так же хорошо, как у себя дома. Иначе как еще можно было объяснить ее уверенность?
Подплыв к голове гигантского бексемота, Джил нырнула в одну из ноздрей. Проплыв еще немного вглубь, она всплыла и, оказавшись в обширной полости, заполненной воздухом, смогла отдышаться.
Ноздря бексемота была подобна извилистой трубе диаметром с большую винную бочку, а стенки носового прохода покрывала густая скользкая слизь. Здесь стояла полная тишина. Спящий бексемот мог не дышать по нескольку недель кряду. Конечно, это было не слишком уютное местечко, но Джил забралась сюда не ради развлечения. Ее замысел требовал предельной сосредоточенности.
Стоя по плечи в воде, девушка порылась в карманах и вытащила один из пузырьков. Она находилась почти в полной темноте, но на ощупь определила, что это тот самый пузырек, который нужен. Заткнув нос, Джил решительно откупорила пузырек и выплеснула его содержимое в воду.
Это была особая вытяжка из листьев редкого тропического дерева. В небольших дозах ее запах излечивал людей от злой ревности. Но для бексемотов это было сильнейшее любовное снадобье. Даже такого крошечного пузырька должно было вполне хватить, чтобы вызвать у громадного животного настоящую любовную горячку. Но какой именно эффект вытяжка из листьев тропического дерева произведет на бексемота и как скоро подействует, этого девушка и сама точно не знала… Впрочем, долго ей ждать не пришлось.
Не успела Джил выбраться из ноздри бексемота, как ей показалось, что весь земной шар содрогнулся от страшного толчка. В следующее мгновение девушку подхватило потоком воды и потащило обратно внутрь. Глубоко вздохнув, гигантское животное сначала засосало воду, а затем чихнуло с такой сокрушительной силой, что фонтан выбросил девушку из реки и поднял выше городских крыш, швырнув чуть ли не на противоположный берег.
Джил описала огромную дугу и плюхнулась обратно в реку, больно ударившись о воду. Ее словно обожгло от макушки до пяток, перехватило дыхание.
Оказавшись под водой, она изо всех сил заработала ногами и руками, чтобы вынырнуть и отдышаться. Силы начали покидать девушку, когда чья-то мускулистая рука подхватила ее за талию и повлекла к берегу.
Дрейгар вытащил Джил из реки под мостом. Убедившись, что с ней все в порядке, парсинанин добродушно усмехнулся:
— В жизни ничего подобного не видел!
Разбуженный бексемот всплыл со дна, и над мутной водой показалась его огромная голова. Покачивая ею, словно принюхиваясь, чудовище некоторое время находилось в раздумье, а затем устремилось на середину реки.
— Интересно, это самка или самец? — пробормотала Джил.
Таща за собой цепи с якорями, гигантское животное стало пробиваться сквозь густые корни, на которых стоял плавучий остров с деревом-крепостью.
Высокая башня закачалась из стороны в сторону. Сорвавшийся с якорей плавучий остров подхватило течение и понесло к середине реки. Канаты, которыми остров был пришвартован к берегу, натянулись, как струны. Только канаты и удерживали группу плавучих башен от того, чтобы они окончательно не сорвались с места.