И тогда все мои суженые осыпали Лилит резкими словами, выражая свое раздражение и фрустрацию.
Она потерла виски и посмотрела на меня дикими глазами.
— Они всегда такие? — Встревоженно спросила мама.
— Когда все они вместе и вокруг меня, — я пожала плечами и отправила в рот полоску хрустящего бекона. — Ты привыкнешь к этому.
Когда их не было рядом со мной, они почти не разговаривали. Обычно они просто отдавали команды и применяли наказания, когда это было необходимо, или обменивались кулаками и скрещивали клинки друг с другом.
Тем не менее, после слов мамы все мои пары притихли. Я думаю, они внезапно вспомнили, о чем предупреждал их Пакстон — что они отталкивают меня своими доминирующими личностями.
В моей голове промелькнула мысль.
— Если Гектор переспит с тобой, ты действительно сделаешь его бессмертным? — Спросила я. — Ты действительно можешь это сделать, мам?
— Даже не думай об этом, Ягненок, — прошипел Гектор. — У меня не будет никого, кроме тебя.
Лилит закатила глаза.
— Конечно, нет. Я могущественна, но не настолько.
— Ты солгала? — Я сердито посмотрела.
Если бы Гектор решил трахнуть ее, он бы ничего не получил взамен.
— Да, это получилось легко, — бесстыдно сказала мама и откусила клубничку, обмакнутую в белый шоколад и политую виски.
— Я даже смотреть на тебя сейчас не могу, — сказала я, расстроенная из-за нее. — Мы уходим, как только съедим десерт!
— Моя дорогая, — успокаивающим голосом сказала Лилит. — Для твоего смертного все еще есть надежда. Я бы не стала насмехаться над ним без веской причины, и я не собираюсь позволять сердцу моей дочери разбиться из-за его окончательной кончины. Тебе нужно пойти повидаться со своим отцом. Король Света, Огня и Силы будет знать, как вернуть Гектору бессмертие.
Я вздохнула. Я еще не решила, хочу ли навестить папу в тюрьме, но теперь у меня не было выбора. Я поклялась найти способ вернуть Гектору бессмертие, и если бы за это пришлось заплатить тюрьмой Титанов, я бы с радостью заплатила.
— Мама, теперь я должна сказать что-то серьезное и очень важное, — сказала я.
Лилит выжидающе посмотрела на меня, ее длинные ресницы затрепетали.
— Я сказала, что то, что я собираюсь сказать, серьезно, мам!
— Я вся во внимание, — сказала она, выглядя легкомысленной.
— Ты знаешь о Живом пламени, верно? — Спросила я. — Оно во мне.
— Конечно, дорогая, — сказала она. — Вот будет зрелище, когда оно разгорится.
— Я бы не беспокоилась о том, как это выглядит прямо сейчас, — сказала я, и мое лицо порозовело. — Прямо сейчас мне нужно спариться.
Все мои пары переключили свое внимание на меня, больше не пререкаясь между собой. В их глазах горело чистое мужское желание.
— Я имею в виду, — поспешила сказать я, — мы с Пакстоном должны закончить брачный ритуал, чтобы разжечь огонь, но у нас не было возможности или подходящего места, чтобы… ну, ты понимаешь.
Пакстон вскочил на ноги, готовый ответить на мой брачный зов с рвением и отчаянием, от которых могли расплавиться мои трусики. Он не мог больше ждать. Ему потребовалась каждая унция самообладания, чтобы обуздать себя, и оно ускользало.
Если я кивну ему, он спустит с меня штаны и трахнет прямо здесь, больше не заботясь о том, что мама была среди нас. Это было настолько плохо.
У меня дела шли ненамного лучше, но я бы никогда не сделала этого при маме. Я переступила много граней, но эту бы не переступила.
Так что я чертовски старалась не встречаться взглядом с Пакстоном, чтобы не потерять самообладание.
— И что? — Беззаботно спросила мама.
— И что? — Я посмотрела на маму, затем испустила смиренный, раздраженный вздох. Я должна была выложить это ей. Мои щеки вспыхнули, когда я выпалила все слова на одном дыхании. — Мне нужно активировать Живое Пламя во мне, завершив брачный ритуал с Пакстоном. Чем скорее, тем лучше, чтобы я могла использовать Пламя для защиты своих возлюбленных и себя, поскольку опасности подстерегают в каждом уголке Пустоты. Мне нужно, чтобы ты предоставила нам отдельную комнату прямо сейчас.
— Мы были бы признательны за размещение, — сказал Пакстон хриплым от вожделения голосом. — Покажите дорогу, и я отнесу ее в комнату.
Аксель, Зак и Гектор также отодвинули свои стулья и нетерпеливо поднялись. Они все знали, что я трахну их после Пакстона, а потом мы будем трахаться дальше и дальше, пока никто из нас не сможет двигаться. Нам всем срочно требовалось освобождение.