— Я хочу, чтобы ты была моей каждый день, малышка, — прошептал он, тяжело дыша.
Он энергично двигался на мне, входя и выходя, шлепая по моей киске. Я приподнимала бедра навстречу каждому его толчку. Мы двигались синхронно, охваченные первобытной, животной похотью. Он двигал бедрами, создавая трение, снова входя в меня, и доводил меня до предела.
Я застонала. Мои бедра сжали его.
Грубый звук вырвался из его горла, и он с силой вошел в меня.
Отблеск моего Пламени вырвался наружу, лаская его и сливаясь с его молнией.
Зак взревел в экстазе и принялся вколачиваться в меня в бешеном ритме, его толчки были долгими и сильными.
Необузданное вожделение окутало его лицо. Мои внутренние стенки сжали его член, требуя, чтобы он отдал все. И он предложил мне все — свое тело, сердце и душу.
Мои нервы пылали от блаженства, пока на секунду я не испугалась, что больше не смогу этого выносить. Все четыре клона были мной, и я чувствовала, как наслаждение отдается в каждой моей клеточке, волокне и атоме, когда мои пары трахали меня.
Они трахали меня долго и упорно, наполняя меня удовольствием и дикой энергией. Они изголодались по мне, и они всегда будут желать меня с такой всепоглощающей страстью.
Не было ничего приятнее, чем знать это, и я купалась в этом экстазе.
Мои дикари. Мои пещерные люди. Мое убежище.
Мои альтер — эго бесстыдно стонали и выкрикивали имена каждого из моих пар в умопомрачительном, потрясающем удовольствии.
Я была во власти своих пар.
А Полубоги, как известно, безжалостны. Они требовали от каждого клона абсолютного подчинения, входя в меня с жестокостью и решимостью. Я сдалась, содрогаясь от удовольствия, прежде чем попытаться доминировать над ними.
Они играли на моих телах, как на инструменте, и я стонала от каждого их плотского прикосновения и каждого мощного толчка. Я хотела большего, даже когда не могла больше терпеть.
Я была одержима ими, их суровой красотой, их нежностью, их хитрыми умами и великолепными членами.
И я обожала их грязные разговоры и даже их грубые команды, когда они вызывали у меня греховные оргазмы, подобные приливным волнам.
Я была их — их, чтобы использовать, трахать, наслаждаться, играть, мучить и лелеять.
Я хрипло кричала, и мои тела были такими возбужденными, но в то же время восхитительными, когда они без устали скакали на нас, обещая трахать нас до бесконечности и выкрикивая наше имя, как дикари, когда они вливали каждую каплю горячего семени в глубину наших раскаленных сердцевин.
И тогда я стала единственной и неповторимой Мэриголд.
Зак, Аксель, Пакстон и Гектор лежали вокруг меня на нашей огромной кровати, усталые и пресыщенные, улыбались и нежно гладили меня.
— Так вот значит — мы, — хрипло произнесла я, и лунный свет падал на нашу наготу.
— Это мы, — они смотрели на меня с сияющими галактиками в глазах. — Мы будем здесь, с тобой, после того, как погаснут все звезды и миры обратятся в пепел и пламя.
Я взглянула на них и ухмыльнулась.
— Давайте не будем желать зла звездам, мирам или даже Богам. Мы выше этого, не так ли, мои любимые?
— Конец-