— Когда вы так говорите, я верю, что это правда, — кивнул Дамиан и задумчиво повторил:
— Очень красивая, и очень взволнованная. Бледная, глаза блестят. Наверное, ужасно устали. Мне жаль, что я вас так измотал этой затеей.
Он наклонился ближе и испытующе посмотрел ей в лицо.
— Мне это в радость, Дамиан. Немного нервничаю перед нашим дебютом. Хочется быть на высоте. Ничего страшного. Нужно переключиться, отвлечься. Пойду, пожалуй, подмету площадку у входа.
— Нет, — сказал он. — Не надо ничего подметать.
Он положил руку на ее талию и сильно притянул к себе; второй рукой обхватил ее затылок, так, что Кассандра не смогла бы отвернуться, даже если бы захотела, и очень крепко поцеловал. Поцелуй получился дерзким, — о таких запретных ласках шепотом сплетничают невинные девы, мечтая и хихикая.
Напористость Дамиана ошарашила Кассандру. Несмотря на скудный опыт, она в миг озарения догадалась, каким Дамиан бывает в моменты близости с женщиной. Он превращается в нежного тирана. В ласкового деспота, который не уступает возлюбленной инициативу и делает все, чтобы у нее и мысли не возникло о том, чтобы бунтовать. Ей очень захотелось проверить свою догадку — прямо сейчас, в этот миг, уйти с ним в пристройку, чтобы узнать, получится ли заставить его играть по ее правилам.
От этих мыслей, и от жарких настойчивых прикосновения губ Дамиана, у Кассандры сильно закружилась голова. Она обвила руками его шею и закрыла глаза, а потом приоткрыла рот, позволяя поцелую стать еще более интимным. Кровь ревела у нее в висках, сердце билось тяжелыми толчками.
Оказывается, она желала и ждала этого целый день. Неосознанно думала об этом, представляла, даже когда Дамиана не было рядом. И вот это случилось, и оказалось куда лучше, чем ей помнилось. Но ей следовало быть разумнее!
Первый болезненный разряд искры сделал губы чувствительнее; ее тело содрогнулось, но Дамиан ничего словно не замечал. Лишь прижал к себе еще крепче и продолжал неторопливо целовать.
— Дамиан, — она сумела немного отвернуться и часто задышала. — Не стоит. Ты знаешь, что сейчас произойдет. Тебе будет больно и неприятно.
— Я тебя не отпущу, даже если разразится самая страшная гроза в мире. Это будет твоя гроза, и я буду ей наслаждаться, — ответил Дамиан и вновь приник к ее губам. Теперь потрескивало и пощелкивало почти беспрестанно; она давно научилась не обращать на огненные уколы внимания, а Дамиана невидимые молнии словно сильнее раззадоривали.
Теперь и Кассандра получала удовольствие от неуместного проявления своего Дара. Искры словно стали живым воплощением лихорадочного влечения, которое заставляло ее гореть и трепетать.
Дамиан прижал ее к дощатой стене и окончательно забыл о своих сдержанных манерах, но Кассандра ни капельки не возражала. Он нравился ей и принцем, и деспотом.
Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы за фургоном не заревел горн, которому дурниной вторил бас силача Гильгамеша:
— К нам скорее заходи, свою удаль покажи! Молот бери, громче кричи! Бей, стучи, заработай на калачи! Сыпь монеты, получай конфеты!
— О боже! — Кассандра все-таки сумела оттолкнуть Дамиана, который от неожиданности подчинился и теперь смотрел на нее пьяными глазами. — Пора открывать балаган! Дамиан, нужно бежать! Все пропало!
— Тихо, — он взял ее за плечи, немного встряхнул и ободряюще улыбнулся. — Спокойно. Все будет хорошо. Ты отлично поработала, и плохо быть просто не может.
Он взял ее за подбородок двумя пальцами и поцеловал напоследок, но на этот раз поцелуй был очень нежным.
— Дамиан! — прошептала она, желая, чтобы ее продолжали успокаивать и утешать. — А вдруг посетители не придут? И все это зря?
— Придут, — он погладил ее щеку и улыбнулся. — Куда они денутся! Я тоже сегодня времени не терял. Навестил знакомого журналиста и попросил об одолжении. Думаю, что моя рекламная кампания удалась. Даже если людей будет мало — не важно. Пусть сегодня будет генеральная репетиция, а премьера — завтра. Куда спешить?
— Иди в кассу и не переживай, — он поправил сбившееся перо на ее шапочке, потом повернул к выходу и легонько подтолкнул. — Я буду встречать посетителей, и передавать их Нестору. И следить за твоими друзьями — кабы чего не натворили. Позже приду сменить тебя и принесу выпить. Наслаждайся вечером! Он твой.
Глава 16
Кассандра вошла в будку, села на табурет и достала пачку билетов. Проверила мелочь на сдачу и огляделась.
В будке горела яркая лампа, и Кассандра чувствовала себя, как на сцене. Прохожие останавливались поглазеть на ее яркий туалет, читали афиши. Многие усмехались и шли дальше, но были и те, кто подходил и приобретал билеты. Кассандра слегка дрожащим голосом рассказывала, какие незабываемые эмоции испытают посетители балагана. Потом освоилась, оживилась, стала добавлять детали. Улыбалась, напускала таинственности. Женщинам льстила, а с мужчинами немного заигрывала.
Монеты одна за другой падали в ящик, пачка билетов быстро закончилась, пришлось распечатать вторую.
Первая группа гостей уже зашла в балаган. Изнутри донеслась заунывная мелодия из патефона, который одолжил силач Гильгамеш, а потом и другие, зловещие звуки, предусмотренные программой.
Кто-то тоненько вскрикнул; вскрик тут же сменился раскатом хохота.
Кассандра старалась не думать о том, что происходило внутри, но удержаться от тревожных мыслей не могла. А вдруг Леон замечтается и все напутает? Вдруг его слабый Дар откажет в самую ответственную минуту? Тогда мелкой, но неприятной катастрофы не избежать! Вдруг Нестор решит пошалить слишком уж… вызывающе? Вдруг Амалия нагрубит посетителям?
Лишь в одном она была уверена: Дамиан ее не подведет. Как капитан на корабле, он будет стоять до последнего и добьется, чтобы все шло хорошо. При мысли о хозяине балагана и том, чем он занимался с ней полчаса назад за фургоном, стало жарко.