А едва Зелен исчез за дверью меньшей комнаты, нацепила на лицо строгое и холодное выражение и перешагнула порог хозяйских покоев. Теперь она для него только лекарь и нечаянная спутница, и ничего более.
Тайдир спал, но поняла это Лиарена далеко не сразу. Сначала увидела безвольно обмякшее тело, спутавшуюся и пропотевшую нижнюю рубаху и коротковатые подштанники, найденные в шкафу отступника. А потом заметила струйку крови, сбегавшую за воротник из прокушенной губы дорина, и огорчённо скривившись, ринулась распутывать свои плетения. Ну как она могла догадаться, что в попытке выбраться из кокона он начнёт кусать себе губы?!
— Зелен! — сам вырвался выкрик, едва растаяли воздушные плети, и девушка коснулась насквозь мокрой рубашки отвергнутого мужа, — быстрее неси сухую одежду… он сильно пропотел…
Рубаху с Тайдира она снимала сама, отвернувшись спиной к менявшему штаны прислужнику, и прежде чем надеть свежую, старательно протёрла куском мягкого полотна влажную грудь и плечи. И с каждым прикосновением к упругой, загорелой коже, мрачнела все сильнее.
Можно придумать для себя любые правила и запреты, можно неуклонно следовать принятым решениям и научиться держать в руках собственные слабости и страсти. Можно даже задвинуть в дальний угол сознания горькую правду, и жить так, будто ты никогда о ней не слыхал. Но невозможно обмануть самого себя, и как ни старайся, по настоящему забыть то, что занимает все твои мысли и чаяния.
Лиарена это точно знает… сполна испытала на себе. И теперь получила весомое доказательство, ощутив под пальцами тугую упругость мышц, о которой грезила с того момента, как оттолкнула дорина тогда, в цветущем саду родного дома.
Руки не хотели покидать чуть влажноватой, тёплой и гладкой кожи, взгляд стыдливо и жадно скользил по подтянутому телу, украшенному тёмными изюминками и аккуратной глубокой пуповиной и стремительно сбегал к широким плечам мечника, едва коснувшись курчавой темной дорожки, уходившей во владения Зелена.
— Готово, — объявил мохнатый помощник и молниеносно оказался рядом, с чистой рубахой в лапках, — приподними голову, я накину…
Лиарена собиралась запротестовать, предложить другой способ, и тотчас поняла, что касаться головы Тайдира придётся в любом случае.
— Сейчас, сначала заверну… — буркнула девушка, накрывая полотном как платком растрепавшуюся гриву дорина.
Обернула концы вокруг головы, бережно приподняла ее, прижимая к себе, и, дождавшись, пока Зелен набросит на мужчину рубаху, принялась оправлять воротник.
Помощник тем временем ловко продел в рукава безвольно лежащие руки Тайдира, и ожидающе уставился на новую хозяйку.
Донна украдкой вздохнула и создала воздушную лапу, хотя была не против снова прижать к груди голову бывшего мужа. И неважно… что он оказался бессовестным лгуном. Как ей только что стало понятно, от этого ничего в ее отношении к нему не изменилось. И значит, она пошла в отца… и теперь придётся думать, как ей дальше жить с этим камнем на душе. Но этот вопрос подождёт, сначала она решит все остальные проблемы и начнёт с самой главной.
Кем бы она себя не представила магическим существам, но на самом деле они с Тайдиром тут всего лишь пленники и забыть об этом не получится, как ни старайся.
Лиарена аккуратно одёрнула на дорине рубашку, накрыла его одеялом и подвинула ближе столик, на котором стоял стакан с приготовленным питьём. А затем поднялась с постели и направилась прочь, поманив за собой Зелена.
— Идем, поговорим.
Они устроились в том самом зале, куда попадали все пришедшие туманным путём, но теперь тут было светло и по-праздничному чисто. Донна не могла понять, как и когда мохнатое существо успевает переделать все домашние дела и проследить за огородом и рыбами. Мелькали подозрения о том, зачем нужна Зелену магия, но в эти его заботы девушка пока не вмешивалась. Вот если ее планы окажутся несбыточными, тогда времени хватит с лихвой, чтобы изучить всё до тонкости.
— О чем? — маленькое существо смотрело настороженно и даже слегка присело, словно готовясь к нападению или побегу.
— О прежнем хозяине, об этом месте, ну и о разных мелочах, — открыто улыбнулась зелёному донна и осторожно задала первый вопрос, — как ты узнаешь, когда наверху день, а когда ночь?
— Я чувствую, — не задумываясь, сообщил Зелен и, заметив огорчение хозяйки, осторожно добавил, — а иногда смотрю в дырку..
— В какую? — вспыхнула в душе пленницы надежда.
— Над кухней есть дыра, туда уходит дым. Иногда она засоряется, и тогда я забираюсь на второй этаж… там очень узкие проходы, и есть дырка в верхний мир. Иногда в эту дыру попадает снег, иногда камушки или мелкие зверьки и когда чистишь, высоко вверху видно звезды. Днём вокруг них светлое пятно, а ночами — тёмное…
— А я смогу пробраться по этим проходам? — Уже предугадывая ответ, спросила девушка и получила виноватый взгляд.
— Там я еле пролезаю, и еще там стоит злой знак… хозяин сделал, чтобы никто не заметил дыма.
— Как же ты его не съел?
— Его нельзя. Если дым почуют чужие, то придут и всё тут сломают.
— Чужие бывают разные, — строго объявила Лиарена, понимая, что замысел немедленно послать простейший знак дымом только что растаял как прошлогодний снег. — Таких, которые могли бы тут все изломать, наверху уже не осталось.
— Миттен сказал… они ходят в плащах с вышитыми на плечах звёздами, и если такой появится, нужно срочно прятаться в тайник и не мешать Черну.
Лиарена покосилась в угол, где недавно валялась мумия монстра и от всего сердца поблагодарила удачу, убравшую Черна с ее пути. Судя по всему, он был кем-то вроде того стража, которого пришлось уничтожить Экарду. И стало быть, очень повезло ушедшему своим путём Баренту. Неизвестно, какие сюрпризы приготовлены для звездноплащников у самого Зелена.
— А теперь покажи мне зал, где Миттен испытывал свои заклинания, — решительно поднялась с места магиня.
Ей пришло в голову несколько смутных идей, каким образом можно подать отцу знак, но нужно было сначала всё тщательно проверить и потренироваться.
Глава 4
— Лиа!
Магиня невольно дёрнулась, затравленно оглянулась, непроизвольно ища, куда бы ускользнуть, но никакого достойного выхода не нашла и осталась на месте, гордо выпрямив вмиг закаменевшую спину. В этот раз дорин застиг ее врасплох, появившись в зале с неожиданной стороны, из кухни, как раз в тот момент, когда она пыталась протиснуть в потолочное отверстие третью сотню локтей воздушной плети.
— У тебя есть несколько минут, чтобы со мной поговорить? — тихо и печально произнёс мужчина и остановился напротив неё, ухватившись рукой за спинку кресла.
Хотя он уже второй день, как поднялся на ноги, но ходил пока с трудом и долго стоять без опоры не мог.
— Садись, — нехотя пригласила девушка и подавила тяжёлый вздох, видят боги, как не хотелось ей этого разговора!
Да она и сделала всё, чтобы он не состоялся, пока они не выберутся из этой западни. Нарочно добавляла снотворного зелья в питье, предназначенное несостоявшемуся мужу, успокаивая себя веским доводом всех лекарей, в один голос утверждавших, будто сон это лучшее лекарство для выздоравливающих. На весь день уходила в тренировочный зал, прихватывая с собой корзинку с едой, и настрого запретила Зелену показывать Тайдиру дорогу туда. А по вечерам требовала ужин в свою комнату, куда перетащила все рукописи Миттена и запирала дверь плотным воздушным щитом, не пропускающим ни звуков, ни мохнатого слугу.
Казалось, дорин уже должен был бы сообразить, как сильно магиня не желает ни видеть его, ни, тем более, разговаривать, но он преследовал девушку с настойчивостью, которую в ином другом случае Лиарена могла бы принять за страсть… но только не сейчас. Хотя и ценила такт, с каким он делал вид, будто принимает за чистую монету все её увёртки и хитрости.
— Пожалуйста… — не приняв её приглашения, тяжело произнёс Тайдир и повторил, — пожалуйста… давай поговорим в моей комнате.