От этого занятия меня оторвал Штык, который сообщил мне, что меня хочет видеть начальник лагеря. Взяв бумагу со списком рекрутов я отправился к Максиму Юрьевичу.
------------------------------------------
1. Подобный случай действительно имел место в местах заключения в СССР в 80-х годах прошлого века.
ГЛАВА 8. Кому на Руси жить хорошо?
28 июля 2134 года. 17 часов 33 минуты по местному времени.
Лагерь исправительных работ в Мордовии.
***
Начальник ИТЛ принял у меня списки и, вызвав своего заместителя, передал их ему. Затем, бросив на меня быстрый взгляд, сказал:
- Пойдёмте со мной!
Мы вдвоём беспрепятственно вышли за ворота лагеря, после чего Максим пригласил меня сесть в автомашину. Я, недоумевая, но не показывая вида, подчинился, он сел за руль, и мы поехали по грунтовой дороге. Мимо нас проносились покрытые листвой деревья, через которые пробивались лучи солнца. Я в первый раз ехал в салоне автомобиля Будущего, насыщенного электроникой, подобно кабине самолёта и наслаждался дорогой. Сидения были мягкие, рессоры настолько смягчали тряску, что казалось автомобиль движется по гладким рельсам. Мы вели незначительный разговор, ни на чем, не акцентируя внимание.
Отъехав от ИТЛ километров восемь-десять, Максим затормозил и кивнул мне на дверь. Мы вышли из машины.
- Куда мы приехали? – спросил я, оглядываясь по сторонам.
- Нам надо поговорить с глаза на глаз, - пояснил он. – В лагере это не представляется возможным…
Я ничего не ответил, но отметил про себя, что мой собеседник чем-то встревожен или вынужден таиться.
Больше ничего подумать я не успел.
Потому, что Максим направил на меня пистолет.
- Рассказывай, - потребовал он, поводя стволом пистолета.
- Что рассказывать? – я действительно не понимал произошедшей с ним резкой перемены. Ехали, спокойно беседовали на различные темы и вдруг на тебе!
- Попытаешься бежать – стреляю! – пообещал он. – Приблизишься ко мне – стреляю!
- Я стою и не двигаюсь! – ответил я. – Руки поднять вверх?
- Не нужно! Ты говорил, что родился в Иркутске, - сказал начальник лагеря. - Проверим, какой ты сибиряк. Отвечай, только быстро! Какая главная река Иркутска?
- Ангара.
- Ближний крупный город?
- Улан-Удэ.
- За сколько времени из Иркутска можно доехать до озера Байкал?
- За час максимум.
- Зачем медведь лимонник ест? – спросил подполковник.
Этот вопрос был явно не простым. Лимонник китайский – растение содержащее много кислоты и не каждый знает его свойства.
- Не ест просто так медведь лимонник. Но когда по тайге от охотника уходит, то всегда им подкрепляется как сильным допингом.
- Верно. А почему мороженное мясо для человека безвредно есть сырым?
- В мясе на сибирском морозе все яйца гельминтов погибают. Вымерзают. Поэтому хорошо промороженное мясо всегда чистое, - ответил я.
- А почему соболя часто в кедровнике увидеть можно? – спросил Максим.
- Кедровые орешки служат тому причиной. Они из всех зверей только соболю необходимы как обязательный компонент в пищевом рационе.
Он утвердительно кивнул головой.
- Всё верно. Теперь верю, что ты из Сибири.
Я ждал продолжения.
- Я хочу знать, Рабер, что от меня нужно службе внутренней безопасности? – потребовал Максим, не опуская пистолет. – Рассказывай!
- Я не имею никакого отношения к службе безопасности, - я отрицательно покачал головой. – Причём тут я?
- Это ты неубедительно говоришь! – усмехнулся подполковник. – Пока мы ехали сюда, я просканировал тебя и не нашёл в тебе поискового микрочипа, который вживлен в костно-мышечную ткань каждого человека класса С. У тебя этого чипа нет! И у меня нет. И нет ни у одного человека принадлежащего к классу Б или А. Что ты на это мне сможешь возразить?
Действительно, что можно ответить на такой тревожный вопрос? Я решил обыграть сибирскую версию своего происхождения.
- В том посёлке, в котором я вырос, - сказал я спокойно, – никто из жителей не имел чипов. Мы жили в тайге, вдали от всех городов. Добраться туда можно было лишь на самолёте, но самолеты туда не летали. В этой глухомани мы были практически отрезаны от всего цивилизованного мира.
- Допустим, - согласился Максим. – Такие посёлки ещё можно встретить в России. Это я могу считать правдой. Но тогда почему твои запросы с документа такие странные и мало соответствуют человеку класса С? Хочешь, я перечислю их по памяти? Пожалуйста! "Штерн Самуил Александрович", "Биологические лаборатории России", "Военные базы России", "Военные и промышленные предприятия Атомной энергетики" и тому подобные. У вас, Рабер, какой-то совершенно странный, просто нездоровый интерес к оборонно-промышленному комплексу, что наводит меня на мысль о том, что вы вовсе не Рабер, а человек если не нашей, то зарубежной разведки, тесно связанный с изменником Штерном, находящимся в федеральном розыске! Ваше неплохое знание бокса лишь подтверждает, что вы не обычный человек, а боец, прошедший курс рукопашного боя под руководством опытного инструктора. Выдавая себя за рэкетира, вы, как я успел узнать из своих источников, крайне отрицательно относитесь к мужеложству. Слишком много непонятного и странного в вашей легенде, господин Рабер. Поэтому я хочу знать, кто вы такой и что вы делали в моём лагере?
- Вы, наверное, думаете, что я из контрразведки, - начал я по пунктам отвечать на его вопросы. – Понимаю, что моя таинственная персона действительно не вписывается в общую серую массу зэка. Но смею заметить, что к вам лично и к вашему лагерю я не имею никакого отношения и попал сюда по этапу, а не был специально прислан как резидент внутренней службы безопасности. Этот ИТЛ как известно вам совсем не стратегический объект. Какие я могу узнать секреты государственной важности у зэка, находящихся со мной в лагере? Что я могу разведать, находясь за колючкой? Если у вас есть другое мнение на этот счёт, поделитесь им со мной.
Но подполковник промолчал и я сделал вывод, что начало моего ответа его удовлетворило.
- Дальше! – потребовал он.
- Где я научился боксу? – продолжал я. – Жизнь научила. Дворовые драки, немного техники я выучил по учебнику. Почему я интересуюсь Штерном? И это не секрет. Я работал прорабом в Кремле, там я и познакомился случайно со Штерном. Всё дело в том, что он и я – евреи. Отсюда наше шапочное знакомство. Но близко я его не знаю. Так, больше здоровались при редких встречах. Штерн пообещал найти мне хорошую работу.