— Вот, значит, как… — ректор глубоко вздохнул. — Жаль, талантливая девочка. Из нее получился бы отличный преподаватель и исследователь.
А затем ректор обернулся и посмотрел чуть дальше, поверх толпы следователей, оттеснившей нас в сторону. Его взгляд потеплел и заискрился глубокой синевой:
— Элла! Ты здесь…
Мама подошла с немного смущенным видом:
— Здравствуй… Я вот сына навещаю… И дочь нашла, — она указала на меня.
— Кажется, я многое пропустил, — ректор шагнул к ней и, чуть помедлив, протянул руку: — Расскажешь, как все было? Давно не виделись, столько произошло.
Мгновение они стояли друг напротив друга. Казалось, весь мир замедлился, и время течет плавно. А потом рука мамы легла в ладонь Тарсомуна:
— Хорошо, расскажу. И впрямь многое нужно объяснить…
Они направились по переулку прочь. И даже постороннему наблюдателю было ясно: что-то происходит между ними. Что-то очень тонкое, едва уловимое, окрашенное сожалением о прежних ошибках, но при этом наполненное неистребимой надеждой на лучшее.
Сеня, вместе с нами наблюдавший эту сцену, тихо выдохнул:
— Неужели у мамы появится личная жизнь, и она наконец-то отстанет от меня?
— Вполне вероятно, — улыбнулся Дэйрус. — А нам пора спешить! Нужно подать заявление на жительство в нашем мире.
Глава 62. Разбирательство
И все-таки разбирательство по моему вопросу местные юристы затянули аж на месяц. К счастью, меня выдворять никто не стал. Мне даже предлагали оставаться жить в академгородке, в той комнате, что выделили с самого начала. Но я не хотела смущать своим постоянным присутствием Райнарда и попросила перевести меня в другое общежитие. Руководство пообещало решить эту проблему за пару дней.
Но когда я поделилась новостью с Дэйрусом, он решительно отмел все варианты, кроме одного: я переезжаю к нему. В итоге через два дня мы уже отмечали новоселье.
Дэйрус приготовил ужин, очень, очень вкусный! Оказалось, что он имеет еще и кулинарный талант! Мы ели, разговаривали и смеялись.
Прежняя жизнь казалась нереальной. А настоящим было только то, что сейчас окружало нас: уютная квартира в городе неподалеку от академии, изысканные блюда и потрясающий мужчина, сидящий напротив меня и обнимающий взглядом.
Между делом Дэйрус рассказывал о последних событиях. Разбирательство по делу Тальси пошло очень быстро — ведь все улики были налицо.
Ортию арестовали.
Она даже не пыталась отрицать свою вину. Сказала, что ей стало намного легче, когда все вскрылось. И поведала свою историю.
Выяснилось, что она происходила из клана ядовитых полиморфов, но по какой-то прихоти судьбы родилась лишенной яда. В семье ее считали ущербной и всячески прятали от посторонних. Мечтой молодого полиморфа стало поступление в академию.
Однажды ей удалось проникнуть в академгородок под видом представителя самой безобидной расы — дриады. А дальше, примелькавшись, она смогла показать неплохие знания, убедив всех, что в списки первокурсников ее не занесли по случайности.
Так Ортия стала сначала адепткой, а потом и преподавателем академии. Со всеми дружила, всегда старалась помочь — новая дриада всем очень нравилась.
Но все нарушило внезапное увлечение магистром Тальси. Возможно, при других обстоятельствах она бы смогла сохранить тайну, но сложилось все одно к одному.
Тальси, помимо экспериментов с порталами, так не нравившихся Колверу, занимался экспериментальной экстракцией. И случайно получил вещество, сводящее с ума полиморфов. Почуяв медовый аромат, любой полиморф сразу переходил в свою самую опасную ипостась — огромного шершня. И начинал неистово пожирать экстракт.
Ортия, за годы в академии научившаяся себя контролировать, могла противостоять действию экстракта. Но выпитое вино, игривое настроение и позднее время сыграли свою роль — контроль рухнул, как только шланг отсоединился от куба.
Кстати, тут отчасти была и вина Колвера — это мы установили, детально просматривая видение, полученное во время следственного эксперимента. Во время яростной перепалки с Тальси он так сильно стукнул по столу, что один из хомутов, крепивших шланг, лопнул. А потом шланг, наполнившись экстрактом, оторвался сам.
Концентрация экстракта в помещении была слишком высокой, и Ортия не смогла остановить превращение.
Тальси же перепугался до чертиков и вместо того чтобы просто поговорить, сразу попытался применить боевой огонь. Ортия поняла, что он рискует ее покалечить, и нанесла удар прежде, чем успел это сделать Тальси. Не рассчитала — и вот результат.