— Интермедию, — машинально поправил Иштван.
— Да какая разница, — с горечью махнул ложечкой для мороженого поэт по призванию. — Я написал, а Анелька опять на собрание не пришла. Почему она уже который раз не приходит?
— Еще не знаю, но обязательно выясню, — пообещал Иштван.
— И интромудию передайте! — оживился любитель театра и вытащил из кармана косо оторванный тетрадный лист. — Только сначала исправьте там, что не так.
— Интерлюдию, — поправил Иштван и взмолился, поспешно придвигая к себе креманку с растаявшим мороженым. — Погоди! Дай хоть крем-брюле попробую.
Он торопливо запихал в рот пару ложек, тщетно надеясь на замораживающий эффект, и обреченно взяв лист, прочитал:
С зладеев посрываны маски
Их замыслы сорванны проч
И всем скажу я: Бес апаски
Типерь гуляйте вы всю ноч!
Оставив Якоба проедать гонорар в кондитерской, Иштван вышел на улицу и направился по Липовой аллее в противоположную от гимназии сторону.
— Учитель Иштван, хорошего дня!
Высокий юноша догнал его и зашагал рядом, размахивая удерживаемыми в правой руке фуражкой и портфелем. Кисть левой он сунул в карман мундира, что в области видимости гимназии однозначно считалось нарушением устава, причем демонстративным.
— Марцель, — одобрительно хмыкнув, поприветствовал его Иштван. — Мы с Якобом не дождались тебя в кондитерской.
— Простите, учитель, — юноша покаянно склонил блондинистую голову с довольно длинными, тоже не по гимназическому уставу, волосами: выпускникам дозволялись некоторые вольности, но не в подобной степени. — Не успел. Зачетная неделя, вы же понимаете.
Иштван кивнул:
— Понимаю, что до тех пор, пока Якоб не закончит гимназию, ему, похоже, предстоит быть единственным трубадуром ложи.
— Вам и с ним одним забот хватит, — улыбнулся Марцель. — Якоб поразительно плодотворен! Но, признаться, у меня от его творений мурашки по коже, и будто волосы вибрировать начинают, — и попытался оправдаться, заметив хмурый взгляд Иштвана: — Извините, что бросаю вас сейчас. Надо будет после экзаменов устроить прощальное заседание трубадуров. Перед тем как мы с Аннель уедем поступать в академию.
— Все таки Королевская магическая? — уточнил Иштван мрачно. — Другие варианты так и не стал рассматривать?
— Думаете, не пройду? — встревожился Марцель. — Не хватит потенциала? На последнем общем тестировании я получил проходной процент, но это было два года назад.
— Думаю, пройдешь, — вздохнул Иштван. — Проблема не в этом. Пойми, сейчас, до инициации потенциала, у тебя есть выбор. Ты еще можешь стать кем угодно. Кем только захочешь и сможешь: ученым, писателем, поэтом, музыкантом, артистом, путешественником, трубадуром — у тебя есть талант! Да хоть учителем в конце концов… Но по своей воле. Пока перед тобой весь мир и свобода. А после инициации выбора не остается. Совсем. Все, клетка захлопнулась! Отныне ты только маг специализации, которую даже не сам выбрал. Ее определил спектр потенциала. Тебя препарируют, оценят и поставят перед фактом — быть тебе лекарем или боевиком, портальщиком или артефактором. И отказаться уже нельзя. Инициированным потенциалом невозможно пренебречь. Его не забудешь и не отложишь до лучших времен. Он требует реализации, он подчиняет себе… — Иштван осекся, осознав вдруг, что ослабил самоконтроль и непозволительно эмоционален, и неловко завершил свой неожиданный монолог: — В общем, Марцель, пожалуйста, обдумай все еще раз, не спеши с решением.
Юноша хоть и казался удивленным горячностью обычно сдержанного учителя, но лишь упрямо покачал головой:
— Мне нечего обдумывать. Решение принято — я еду в столицу поступать в магическую академию. Вместе с Аннель, — и глянул, прищурив серые, как его гимназический мундир, глаза. — Кстати, если вы сейчас к ней идете, то в городском доме не застанете. Граф со всем семейством отбыл в загородное поместье еще на прошлой неделе. Так мне их дворник сказал.
— Что ж, — буркнул Иштван раздраженно, — это очень серьезный довод, чтобы прогуляться до поместья Шекаев. Ты со мной?
— Меня туда не приглашали, — чопорно заметил иногда проявляющий слишком хорошее воспитание Марцель.
— Меня тоже, — процедил Иштван. — Но я не вампир, чтобы в приглашении нуждаться. До конца мая я все еще репетитор Аннели по словесности с оплатой пять форинов в час, — тут некстати вспомнилась якобова пятерка за пять минут и еще более подогрела решимость. — То есть крайне требовательный и ответственный педагог. И по расписанию у нас сегодня должно было быть занятие сразу после заседания ложи. Так что я просто обязан навестить свою ученицу и поинтересоваться, какого демона она прогуливает учебные часы в загородном поместье.