— Доб говорит, что во всем доминионе Хонид заслуживает наибольшего доверия.
— Это, может быть, и так, — сказал Премель, — Но нам нужен не просто честный человек, — И снова его лицо покраснело, и он посмотрел на Джибба в поисках поддержки. Ему действительно было очень неудобно спорить на эту тему.
— Думаю, мысль Премеля заключается в том, что Хониду и его людям придется быть очень точными при стрельбе, и, хотя никто из нас не сомневается в их верности, они могут не справиться с заданием из-за недостаточно хорошего владения оружием.
— Совершенно верно, — добавил Премель.
Мелиор посмотрела на них обоих, словно взвешивая то, что они говорили ей.
— Ну что ж, — наконец сказала она. — Наверное, поэтому я и взяла вас с собой.
— Нас двоих может не хватить, — сказал Джибб. — У меня только одна здоровая рука, а он… — Джибб замолчал.
— Что он, Джибб?
— Он предатель, — сказал Премель, заканчивая эту мысль.
— И ты собираешься снова нас предать?
— Нет, Правительница, не собираюсь, — ответил Премель. — Но, несмотря на все мои заверения, с вашей стороны было бы глупо поверить мне, особенно при таких чрезвычайных обстоятельствах.
Она с минуту внимательно смотрела на него, прежде чем снова повернуться к Джиббу:
— Ты это хотел сказать?
— В целом, да.
Она кивнула и стала смотреть в окно. Они приближались к огромным стеклянным зданиям Фермы. Теперь уже недолго осталось.
— Я не беспокоюсь о Хониде и его людях, — сказала она после продолжительного молчания. — Я полагаюсь на мнение Доба. О твоей руке, Джибб, я тоже не беспокоюсь. Я бы доверила тебе защищать меня, даже если бы у тебя обе руки ни на что не годились. И может быть, я сошла с ума, но я не думаю, что Премель снова нас предаст. — Она покачала головой. — Нет, все это меня не беспокоит. — Она снова повернулась к ним, и ее лицо выглядело бледным. — А вот то, что вы оба почти не разговариваете, действительно меня беспокоит, потому что, если что-то пойдет не так и нам нужно будет действовать быстро, это может стоить нам жизни. Так что можете проводить время, которое у нас осталось, обдумывая, как вы будете уживаться с собственной совестью и друг с другом, если из-за вашего упрямства и гордости меня убьют.
Она снова отвернулась от них, и Джибб обнаружил, что они с Премелем смотрят друг на друга, не отводя взгляда.
— Ты помнишь, о чем мы говорили в лифте несколько дней назад? — наконец спросил Джибб.
— Да.
— Может быть, я смогу заставить себя доверять тебе, хотя бы в этом деле.
Премель кивнул:
— Хорошо.
— Но если ты разочаруешь меня, Премель, если ты дашь повод думать, что снова собираешься предать нас, — я убью тебя на месте, как должен был сделать сразу же.
Последние слова Джибб сказал специально для Мелиор, но она никак не показала, что слышала его.
— Понимаю, — ответил Премель, кивая вторично. — А что если я не разочарую тебя? Что если я сделаю как раз то, что ты с Правительницей ожидаешь от меня? Начну ли я тогда снова завоевывать твое доверие?
Если бы Мелиор там не было, он бы, наверное, ударил его. Он предлагал Премелю способ искупить свою вину, по крайней мере до некоторой степени, а Премель уже претендовал на большее. Он свирепо посмотрел на охранника, чтобы тот увидел, насколько он зол, но тот никак не прореагировал. Некоторое время спустя Премель опустил взгляд.
Вскоре водитель Мелиор съехал с Верхней дороги и направил мобиль в битком набитые квады Второго квартала.
Джибб внезапно насторожился и выпрямился на своем месте. Он посмотрел в заднее окно, чтобы убедиться, что автомобиль больших размеров, в котором размещалось два взвода его лучших людей, по-прежнему едет за ними. Видя, что все в порядке, он кивнул и снова стал смотреть вперед. Его рука скользнула к лучемету, укрепленному на бедре, и прикосновение к холодному металлу придало ему дополнительной уверенности. Премель, как он заметил, тоже выпрямился, а Мелиор положила обе руки на свой посох, словно красный камень, вделанный в него, был способен защитить их от тех, кто мог напасть.
Водитель почти сразу же свернул с главной улицы и несколько раз сворачивал переулками, пока они не добрались до заднего входа в дом Доба. Второй мобиль остановился сразу за ними.
Доба еще не было, по крайней мере, не было никаких признаков присутствия его мобиля или людей, и Джибб почувствовал, что его дурные предчувствия усиливаются, а вместе с ними растет и его злость. Да кто такой Доб, чтобы заставлять Правительницу ждать, когда она так уязвима?