Он не мог вспомнить, когда он в последний раз прогуливался мимо живых изгородей из цветов, лежащих перед ним, или по мягко извивающимся дорожкам в роще Стиба. Он так долго строит планы, что, кажется, вся его жизнь превратилась в серию переговоров по говорящему экрану: он отдает приказы Премелю, договаривается о доставке золота, спорит с Мелиор, ведет переговоры с Вирсией. Ему нужен отдых. Ему нужно время, чтобы расслабиться. А разве сейчас не самое подходящее время? Было недалеко до заката — его любимое время дня.
Он почти уже принял решение. Он даже направился к коммуникатору, которым он пользовался для вызова Бэйна, начальника службы безопасности. После того что он сделал с Шивонн, он не был готов выйти на такую прогулку без сопровождения.
Но затем он остановился. Сначала ему нужно поговорить с Вирсией. Вполне возможно, что смерть Мелиор будет событием, которое прочно скрепит их союз. Выгоды от союза между Матриархией и Стиб-Налем вряд ли будут когда-нибудь еще такими заманчивыми.
Вернувшись к письменному столу, он нажал на кнопку, которая соединяла с ней по говорящему экрану, и устроился поудобней на стуле.
Очень скоро она появилась перед ним.
Он с трудом сдержал улыбку. Не следовало слишком проявлять свою радость.
— Добрый день, Правительница.
— Здравствуй, Марар, — сказала она, и, казалось, она вовсе не взволнована его появлением у себя на экране.
— Ты здорова, я надеюсь.
— Вполне. Чего ты хочешь?
— Ты разве не слышала? — Было так трудно сохранять лицо бесстрастным.
Она наклонилась вперед, сузив глаза:
— Не слышала чего?
— Мелиор мертва.
— Что? — неожиданно перейдя на шепот, спросила она. Затем покачала головой. — Как это произошло?
— Кажется, ее убили в перестрелке. Она отправилась к мятежному лорду и больше не возвращалась.
— Ничего об этом не слышала. Когда это произошло?
— Сегодня утром.
— Странно, что ты об этом уже узнал.
Марар заколебался, и из дальних уголков его разума он услышал голос, который подсказывал, что он совершает ошибку, что ему нужно немедленно закончить этот разговор.
— Офицер разведки сообщил мне об этом несколько минут назад.
— В самом деле?
— Выключи экран. Просто возьми и выключи. Да. Он сказал, что сразу пришел ко мне, узнав об этом.
— И ты посчитал себя обязанным сообщить мне об этом, как только он ушел.
— Это безумие! Скажи ей, что к тебе с визитом пришел один из лордов; скажи ей, что ты с ней свяжешься позже. Мне показалось, что ты захочешь узнать. Если я ошибся, прости меня. — Он наклонился вперед, чтобы выключить экран, проклиная дрожание своей руки.
— Подожди, Марар.
Он замер и спустя мгновение неохотно убрал руку.
— Я хочу знать истинную причину того, почему ты со мной связался.
— Я ж только что сказал. Мне по…
— Я тебе не верю, — перебила его она. Она сжала губы, словно бы погрузившись в размышления.
Марар захотел сказать ей, что ему пора уходить, но она подняла палец прежде, чем он успел что-нибудь произнести, и покачала головой. Он почувствовал, что его левый глаз задергался, и ему пришлось подавить желание потереть его.
— Ты думал, что этим меня убедишь, не так ли? Думал, что известие о смерти Мелиор заставит меня объединиться с тобой?
— Я просто решил, что тебе следует знать, что случилось, Правительница, — сказал он. Он старался выглядеть возмущенным, но вся его поза казалась упорным отрицанием очевидного. Вся затея была ошибкой.
— Ты думал, это меня напугает, Марар? Ты хотел намекнуть, что меня постигнет та же участь, если я откажусь с тобой сотрудничать?
— Не понимаю, о чем ты?
— Это ты убил ее, не так ли?
— Конечно нет. Она погибла во время перестрелки в Брагор-Нале!
— Но ты устроил ее. — Она безрадостно усмехнулась. Ее квадратное лицо выглядело бледным, но страха в голубых глазах не было. Только ярость. — Она все время была права, не так ли? Ты послал бомбу, убившую Шивонн, и ту, которая едва не убила Мелиор. А сегодня тебе наконец удалось уничтожить ее.
— Не смеши! — Он был в отчаянии.
— Ты подвел меня к мысли, что она убила Шивонн, а затем инсценировала взрыв в Золотом Дворце. Но сейчас она мертва. Что я должна думать? Что она и это тоже подстроила? Или что она говорила правду? Что именно ты все время пытался убить их обеих.
— Ты, видно, рехнулась с горя, Вирсия, — сказал он, пытаясь сохранить хотя бы крупицу достоинства и доверия к себе. — Я поговорю с тобой в ближайшие дни, после того как ты сможешь успокоиться.