Однако, войдя в резиденцию, она поняла, что смогла предугадать далеко не все. Прежде всего, Доб, вместо того чтобы ждать ее на ступеньках, ведущих в палату, где проводились заседания, стоял на входе в фойе резиденции. И он был один.
— Приветствую вас, Правительница, — бодро сказал он. — Вы и ваши легаты можете пройти в палату Совета, но вашей охране придется остаться здесь, со мной.
— Что? — спросила она. — Почему я должна… — Она внезапно замолчала, когда смысл его слов полностью дошел до нее. — Останется с вами? Мне казалось, что встретиться с вами должна именно я.
— Вы скоро все поймете, Правительница. — Он указал на изогнутую лестницу. — Прошу вас. Время поджимает.
Она пристально смотрела на него несколько мгновений.
— Я не уверена, что могу вам доверять, — призналась она.
Он усмехнулся, а его голубые глаза заискрились под копной непослушных волос. Он был весьма привлекателен, и красота его была по-мужски грубоватой. Она поймала себя на мысли, что он, наверное, был очень хорошим бандитом.
— Я вас не виню, — сказал он. — Поэтому я и стою перед вами один и невооруженный. Если вам причинят вред, ваши охранники смогут отомстить за вас, убив меня.
Она постояла еще несколько секунд, разглядывая его, затем кивнула.
— Следите за ним, — сказала она, поворачиваясь к капитану. — Но если ничего не случится, не трогайте его.
— Слушаюсь, Правительница, — ответил он. Она начала подниматься по ступенькам, сделав своим легатам знак следовать за ней. Было только одно объяснение всему этому, и она точно не знала, как к этому отнестись. С одной стороны, она чувствовала себя спокойно, спокойнее, чем она могла бы предположить. Но она была и рассержена. Сколько еще уловок ей предстоит вытерпеть от своих собратьев Правителей?
Несмотря на то что она была готова к этому, ее легаты не были, и когда они вошли в палату Совета и увидели Мелиор, сидящую на своем обычном месте, в полном здравии, с загадочной улыбкой на губах, они одновременно разинули рты от удивления.
— Забавно, — сухо сказала Вирсия, — на мертвую ты не похожа.
Мелиор улыбнулась еще шире:
— Буду считать это комплиментом.
— Не знаю точно, как ты должна это воспринимать. Ей-богу, Мелиор, что все это значит? Что мы здесь делаем? Почему ты притворяешься мертвой?
Та широким жестом указала Вирсии на стул.
— Пожалуйста, присаживайся, — сказала она. — Я отвечу на все твои вопросы, но на это потребуется время.
Вирсия села неохотно, а садясь, оглядела комнату. Рядом с Мелиор сидело двое мужчин. Один из них — Джибб, глава ее Службы Безопасности, с которым Вирсия встречалась несколько раз ранее. Второго она не знала. У него были длинные руки и ноги, худое лицо и живые светлые глаза, которые на мгновение скользнули по лицу Вирсии, а затем снова стали блуждать по комнате. На нем была такая же форма, как на Джиббе, что означало, что он тоже из Службы Безопасности; но в отличие от Джибба при нем не было никакого оружия.
Мелиор, как обычно, была вооружена лучеметом. Она была одета в темные свободного покроя брюки и тунику цвета слоновой кости. Единственное, что отличало ее от обычного изгоя, — это ее посох, который лежал поперек стола; его темно-красный камень ярко светился, словно напоминая Вирсии, почему она не доверяла Мелиор.
— Прежде всего, — начала Мелиор, торжественно посмотрев на нее, — прими мои извинения за обман. Уверяю тебя, это было крайне необходимо. Я хочу, чтобы Марар считал меня мертвой, и поскольку я не знаю, кого из моих людей он сманил в шпионы, мне нужно, чтобы все они тоже считали меня мертвой.
— Что ж, могу тебе сказать — Марар в этом убежден, — ответила Вирсия. — Он связался со мной несколько дней назад, чтобы сообщить мне об этом, и у него определенно голова пошла кругом от радости. По крайней мере, сначала.
— А потом что случилось?
— Я спросила, как ему удалось так быстро узнать о твоей смерти, и когда он начал юлить, я обвинила его в твоей смерти и в смерти Шивонн тоже.
Мелиор подняла бровь:
— Ты и в самом деле так считаешь?
Вирсия пожала плечами, и ее взгляд снова скользнул по камню Мелиор.
— Теперь я не знаю, что думать. Откровенно говоря, я не доверяю ни одному из вас.