— Что, во имя Арика?.. — выдохнул Джарид, разворачивая своего коня и направляя его к Транну.
Кайлин и остальные последовали за ним.
В то же самое время люди во главе колонны заметили отряд и устремились вперед.
— Маги! — воскликнули они. И закричали: — Хвала Арику!
Они обступили магов и все разом принялись кричать. Кайлин сумела разобрать слова «призрак», «огонь» и сделала вывод, что они бежали из своих домов, но помимо этого она почти ничего не поняла из того, что они говорили.
— Прошу вас! — наконец воскликнул Джарид, поднимая посох над головой, и его сапфировый церилл замерцал подобно сигнальному огню.
Толпа притихла, хотя шум голосов продолжал непрерывно доноситься с противоположного края колонны, которая растянулась настолько, насколько хватало взгляда.
Орел Джарида кружил в воздухе вместе с Ритель, и сейчас Орлиный Магистр позвал его к себе на плечо и сморщился от боли, когда когти вонзились в его тело.
— Я — Джарид, Орлиный Магистр Ордена, — сказал он, повышая голос, чтобы перекрыть шум толпы. — Со мной находится Орлиный Мудрец Кайлин и Первый Магистр Эрланд из Лиги. Может ли кто-нибудь из вас сказать нам, что случилось?
Волна разговоров прокатилась по толпе при появлении его птицы, но они быстро смолкли, и несколько секунд ему никто не отвечал. Затем какой-то пожилой мужчина выступил вперед. У него были седые волосы стального цвета, темные глаза, а на лбу и руках — страшные свежие ожоги.
— Если вы Орлиный Магистр, то вы должны знать, что идет война.
— Да, — нерешительно ответил Джарид, — Но наш враг — в Амариде.
— Ваш враг — на Отроге Фелана, — возразил тот. — И это не кто иной, как сам Волчий Магистр.
— Что? — Джарид, казалось, от удивления отшатнулся при одной мысли об этом. — Фелан сотворил это с вами?
— Да. Он уничтожил наши деревни, сжег наши дома, убил наших родственников и друзей.
— Это невозможно!
— Я бы тоже так подумала, — согласилась какая-то женщина, которая вышла вперед и стала рядом с мужчиной. Кайлин показалось, что они муж и жена. — Мы прожили на Отроге всю нашу жизнь. Мы часто встречали Волчьего Магистра, и он никогда раньше не творил ничего подобного. Но две ночи назад он пришел в нашу деревню и пустил струю белого огня в наш дом и в дома наших соседей. Я видела, как он убил целую семью.
В глазах Джарида стояли слезы.
— Он сказал что-нибудь? Он объяснил, почему он так делает?
— Что бы он вообще мог сказать, чтобы оправдать подобное? — спросил мужчина.
Но женщина положила руку на плечо мужа и прошептала ему что-то.
Мгновение спустя тот кивнул и поднял взгляд на Джарида:
— Примите мои извинения, Орлиный Магистр.
Джарид покачал головой:
— Да ничего, все в порядке.
— Он велел нам уходить, — произнесла женщина. — Он сказал, что Отрог теперь принадлежит ему и что, если мы когда-нибудь вернемся, он нас убьет.
Орлиный Магистр посмотрел поверх толпы, стоящей перед ним, и Кайлин с остальными сделала то же самое. Он по-прежнему плакал, так же, как и Транн, Оррис, Вавния и даже Эрланд. Кайлин задумалась о том, почему она сама проявляет такую стойкость перед лицом трагедии. И, словно в ответ на вопрос, она услышала, как у нее в сознании раздался голос. Голос ее матери. «Ты это уже видела, — напомнил он ей. — Ты это пережила».
— С остальными из вас произошло то же самое? — крикнул Джарид. — Фелан сделал это со всеми вами?
Его вопрос был встречен кивками и криками.
— Так вот что у него было на уме, — услышала Кайлин свой собственный голос.
Джарид посмотрел на нее, и она почувствовала на себе взгляды других магов тоже.
— Он заставляет их вести его войну, — продолжила она, не сводя пристального взгляда с Орлиного Магистра. — Он использует Неприкаянных в качестве своей армии.
— Ничто подобное не возможно, — сказал Премудрый. В его серых глазах стоял страх.
— Терон сказал, что Сартол изменил Проклятие, — напомнил ему Оррис.
Джарид повернулся в седле и взглянул на мага:
— Если то, что они говорят, правда, то он не просто изменил Проклятие. Он изменил саму природу Неприкаянных. Позволить им появляться где угодно, помимо места, где они встретили своих первых птиц, — это одно дело. Но Фелан как-то сказал мне, что Неприкаянные не могут воздействовать на наш мир, по крайней мере, сами по себе. Все они должны действовать как один. Очевидно, Сартол изменил и это их качество тоже.