— Эй, — произнес Домор. Он опустил окно кабины и вытянул шею, чтобы прислушаться. — Это артиллерия.
Баскевиль мог слышать грохот, случайный грохот в отдалении. Тяжелый обстрел. Это был плохой знак. Если артиллерия принадлежала врагу, тогда это означало, что они, так же, имеют дело с наземным наступлением, тем, который был достаточно близко, чтобы его было можно услышать. Если артиллерия была Имперской, это означало, что там были вражеские цели, достаточно близкие для приказа о бомбардировке.
— Нам нужно найти укрытие, — сказал водитель. Они могли сказать, что он начинал паниковать. Вонь его пота в кабине была невыносимой.
— Продолжай ехать, — сказала Фейзкиель.
Последовала вспышка.
Улица впереди, в тридцати метрах, исчезла в ослепляющем облаке света и огня. Затем пришел звук, рев, затем удар ударной волны. Машина затряслась на подвеске. Обломки повредили лобовое стекло. Баскевиль тряс головой, пытаясь очистить уши. Все стало приглушенным, мир вокруг него жужжал, как плохо настроенный вокс.
— Что это был за фес? — услышал он, как сказал Домор.
Улица впереди превратилась в кратер, глубокий и дымящийся. Разлетевшиеся булыжники валялись везде. Здания с одной стороны улицы были объяты огнем, пламя вырывалось из выбитых окон. На другой стороне, фасад жилого здания просто обрушился, обнажив этажи, как разрезы на некоторых музейных экспозициях. Пока Баскевиль смотрел, антиснайперская занавеска, объятая огнем, сорвалась со своего места над улицей и упала, разбрасывая искры.
Повсюду были тела. Тела пешеходов, которые до этого бежали в никуда, а теперь совсем не бежали. Обломки убили некоторых, изувечив их, а другие пали от удара от взрыва. Они выглядели так, как будто спали. Лужи крови покрывали поверхность дороги и булькали в канавах.
— Где водитель? — спросила Фейзкиель, оглушенная.
Дверь кабины была широко открыта. Водитель сбежал.
— Ты умеешь водить? — спросила Фейзкиель Баскевиля.
Он кивнул. Он все еще надеялся, что звон в ушах прекратиться. Он забрался на водительское сидение, и стал нащупывать стартер двигателя.
— Нам нужно повернуть назад, — сказал Домор. — Всей фесовой улице конец. Нам нужно назад и развернуться.
— Я знаю, — сказал Баскевиль. Он нажимал на стартер, но двигатель не запускался. Он думал, что водитель остановил грузовик, но, вероятно, они получили повреждения.
Он повозился с передачами на тот случай, если был какой-нибудь блок трансмиссии, который предотвращал запуск двигателя, если коробка передач не была в нейтральном положении. Он снова нажал на стартер.
Он мог слышать бух-бух-бух-бух.
Это пробой зажигания стартера? Электрическая неисправность?
— Наружу! — крикнул им Домор.
Баскевиль все еще мог слышать буханье, но его палец больше не был на кнопке стартера.
Это были выстрелы из малокалиберного оружия. Он слышал выстрелы из малокалиберного оружия.
Мгновением позже, они услышали стук первых пуль, ударяющихся по корпусу.
Полковник Грае сказал Харку, что место называется Базой Тэта, несомненно, являющейся одной из нескольких анонимных конспиративных крепостей, которыми разведка Гвардии руководила в Элтате. Солдаты спецслужбы разведки в бронежилетах открыли ворота и сопроводили Химеру в укрепленный двор позади главного здания.
Харк вышел. Авианалет уже происходил какое-то время, и небеса были насыщены пятнами огня. Сквозь колючую проволоку на стене, Харк мог видеть пролетавшие над головой вражеские самолеты, направляющиеся к вершине города.
— Это плохо, — сказал он Грае.
Полковник кивнул.
— Не было предупреждений, что будет такое, — сказал он. — Ничего такого в отчетах о таком масштабе. Мы понятия не имели, что они придвинули главные силы так близко к границам города.
Грае посмотрел на свое отделение.
— Отведите Майора Колеа внутрь, пожалуйста, — сказал он.
— Я должен воссоединиться со своим полком, — сказал Харк. — Со всем этим дерьмом, они будут мобилизованы.
Грае нахмурился.
— Это правда, — сказал он, — но мне не нравятся ваши шансы. Там все скатиться в ад. Может быть, когда налет закончится...
Харк посмотрел ему в глаза.
— Я сказал, что должен, — сказал он, — но не сказал, что сделаю это. Я не оставлю Колеа здесь. Даже не с вами, хотя вы кажетесь благожелательным. Призраки – взрослые мальчики, и у них хорошие командиры. Они будут в порядке, какое-то время.
— Как пожелаете, — сказал Грае.