Она услышала движение впереди. Она прижала Урноса к стене, затем зажала рукой его рот, чтобы заглушить звук его безумного дыхания.
Запертый дым делал воздух в туннеле густым и стекловидным. Она увидела двух врагов, идущих в их сторону из дыма. Затем еще двоих. Они были закутаны в тяжелые, грязные плащи, а пластины на их телах были тусклыми и потертыми. Их лица были закрыты визорами или сетчатыми масками. Красный свет исходил из щелей визоров, предполагая наличие улучшенной оптики или систем ночного видения.
Но она заметила их до того, как они заметили ее. Вергхастские глаза были сильными, и побили извращенные технические улучшения. Из-за того, что Вервун был сильным, построенным, чтобы терпеть и выживать, его молодые люди были рождены в свободе, здоровые и полные жизни, по образу Бога-Императора…
Жукова сглотнула. Это был такая чепуха. Она слушала патриотические речи Майора Паши слишком долго, слушала дерьмо, распространяемое комиссарами, когда они руководили боевыми школами.
Враг не заметил ее, потому что она и Урнос укрывались за распоркой у стены. Еще несколько секунд, и их оптика выхватит тепло их тел в окружающем дыму. Улучшатели оптики не обязательно означали считыватели тепла, но опыт подсказывал Жуковой, что Вселенная берет любой удобный случай, чтобы быть настолько жестокой, насколько возможно.
Им нужно было двигаться, или они будут мертвы через секунды.
Она медленно отодвинула руку ото рта Урноса. Она подняла четыре пальца, затем постучала по себе и указала налево двумя. Затем она постучала по его груди и показала двумя направо.
Урнос кивнул. Он был напуган до чертиков.
Она показала ему кулак, и раскрыла его, один… два…
Три.
Они вышли из укрытия вместе, стреляя. Это было простое, эффективное действие, которое рота проделывала множество раз на учениях. Она берет на себя двоих слева, он – двоих справа. Сюрприз был на их стороне.
Проблема была в том, что Урнос, прокляни его воняющую чесноком кожу, не отличал право от лево.
Двое абордажников слева сразу были мертвы. Жукова сняла одного выстрелом в голову, а другой был убит лазерными зарядами из их обоих оружий. Урнос был у нее на пути, пихая ее, пытаясь занять ту половину туннеля, где, полагал он, она сказала, он должен был быть. Ее следующий выстрел ушел в сторону, а он выпустил два драгоценных заряда в пол.
Ей уже никогда не удастся спросить, был ли он просто тупым, или это страх и напряжение сжали его разум.
Двое рейдеров справа стали незамедлительно отстреливаться, до того, как их товарищи даже упали на палубу. Вспышки из дул замерцали в ограниченном пространстве. Пули понеслись к ним. Урнос получил пулю в лоб и еще одну в щеку, попадания разворачивали его лицо, как в анимации. Он отвернулся от нее, кровь хлестала из его пробитого черепа, ударился о дальнюю стену и сполз вниз, его ноги дрыгались.
Жукова повернулась, решительно, и уложила рейдеров одиночными выстрелами. Она вбежала в дым, пригнулась в тенях, и начала стрелять в следующую волну рейдеров, пока они бежали вперед, попадая им в грудные клетки и в боковые части голов.
Она рискнула выглянуть. Еще больше рейдеров приближались к ней. Она выпустила пару выстрелов, и в ответ пришел ливень огня.
С ней рядом никого не было, никого позади нее, даже близко.
Она могла остаться на месте и ждать смерти, или двигаться и сражаться. Это может стоить ей жизни, но это был шанс остановить продвижение врага. Тактика разношерстных отрядов. Она вспомнила лекции Паши. Делай неожиданное. Рискуй. Наноси рану врагу, когда у тебя есть шанс, даже если ты заплатишь за него. Потому что речь не о тебе, а о всей битве. Ты делаешь свою часть, когда можешь. Ты не отступаешь, чтобы смог наслаждаться обозрением битвы, когда она закончится, потому что результат твоего обозрения может быть, вполне вероятно, проигрышем.
Жукова высунулась, стреляя. Она переключилась на полный автоматический огонь. Лазерные заряды вылетали из ее карабина и прорывались сквозь первый ряд рейдеров. Следующий ряд начал падать. Некоторые сделали выстрелы, но они прошли мимо нее.
— Гак вас всех в ад и обратно! — заорала она.
Жукова продолжала стрелять. К черту трату боеприпасов. К черту прицеливание. К черту даже способность видеть. Кровь Урноса была в ее глазах и на всем ее лице.
Абордажники разваливались, как мешки с мясом. Они падали в ее сторону. Трясясь, Жукова посмотрела на свое оружие. Горел символ тревоги, говоря ей, что ячейка была пуста. Как давно он горел? Опустошила ли она ячейку, убивая?