Борясь с тревожными предчувствиями, Шорохов попытался восстановить тот эпизод шаг за шагом: как машина остановилась у дома, как Василий Вениаминович погасил фары, как Ася поймала на лету снежинку и получила позывной Прелесть… Как он сам прочитал название фирмы, — хозяева, похоже, страдали манией величия… Как он спускался по мелким неудобным ступенькам, — Лопатин еще сказал что-то вроде «Заходи, не заперто», и он зашел… Стоп…
Моторная память уверяла, что нижняя дверь была справа. Шорохов мысленно повторил свои движения и пришел к выводу, что это не ошибка. Между тем цех был расположен по левую руку от лестницы. А по правую — глухая стена…
Олег готов был смириться с любым парадоксом — последние две минуты у него перед глазами настырно мелькали бабочки на чулках Павловой-Цыбиной, и вместе с бабочками в мозгу шевелилось что-то неопределенное, но до крайности тоскливое, — однако такая ерунда, как перенос двери, ставила его в тупик. Если бы Шорохов обнаружил свастики над Кремлем, это было бы жутко, но объяснимо, — в конце концов, есть книги, не прочесть которые невозможно, но какая-то несчастная дверь… Да и не мог он пока измениться, железобетонный ход событий, поскольку Олег все еще находился в точке вторжения. Если что и поменяется, то гораздо позже.
Шорохов, подолгу занося палец, медленно набрал код: «095». Замок щелкнул с секундной задержкой, и Олег, взглянув на лестницу, оцепенел. Короткий пролет спускался к площадке, на которой — уже не слева, а справа — темнел прямоугольник двери.
Еще не сообразив, радоваться ему или нет, Олег сошел вниз и повернул ручку — и оказался в той самой комнате с допотопной мебелью и кипами старых отчетов. Словно опасаясь, что кабинет опять превратится в фабрику рекламных вывесок, он торопливо ввел время возвращения и утопил кнопку старта.
— …не здесь, а где-нибудь в Европе… — промолвила Ася, водя по пепельнице тлеющей сигаретой.
— Не все будущие миллионеры заранее знают, что они ими станут, — благодушно отозвался Василий Вениаминович. — Да если бы и знали… они же пока не миллионеры. Рожают там, где получается. И почему обязательно миллионеры? Дело не в деньгах. У некоторых вторжений мотивы настолько оригинальные, что… А вот и Шорох вернулся! — Лопатин протянул ему руку. — С почином, опер. Как прошло?..
— Ой, не спрашивайте лучше… — Олег прислонился к стене и сжал пальцами виски. — Куда-то я попал… куда-то не туда…
— Надо было меня отправить, — вставила Ася. Шорохов раздраженно отмахнулся и вытащил из куртки сигареты.
— Так что там случилось? — спросил Лопатин.
— Не «там», Василий Вениаминович! — Олег прикурил и, длинно выдохнув, передвинул к себе пепельницу. — Здесь, вот прямо здесь, у нас. В этом самом подвальчике и случилось. Завод какой-то… или черт его… цех, что ли?… Фиговины всякие из пластмассы делают. Название, как у нас, «Крыша Мира»! — возмутился Олег. — Или это у нас, как у них?…
Он вдруг заметил, что Лопатин беззвучно смеется, и с сомнением посмотрел на Асю. Та, похоже, не понимала, о чем идет речь, но для порядка все же ухмылялась.
— Дверца тут не бог весть какой прочности, — сказал Василий Вениаминович. — Замок с трехзначным кодом. Его и обезьяна откроет, простым перебором, А вот сканер… Это — фигушки!
Шорохов нахмурился. Спокойствие начальства его утешало, однако он не мог взять в толк, при чем тут цех с дюжиной станков.
— Заводик — легенда, чистой воды фикция, — пояснил Лопатин. — Реально он существовал часов двенадцать, не больше, но все, вошедшие сюда без идентификации, окажутся там. Набирая код, ты не только открываешь замок, но еще и включаешь систему опознавания. А в тамбуре стационарный синхронизатор. Любого гостя из любого времени он приводит в эти двенадцать часов. Так было и так будет, пока мы отсюда не съедем.
— Но вторая дверь… — проронил Олег. — Она же в другую сторону…
— Выйдешь — посмотри внимательно: этот дом намного короче, чем выглядит изнутри. Ошибка техников; прикрытие они создавали позже, когда к корпусу было пристроено левое крыло. — Василий Вениаминович забрал у Олега пепельницу и вытряс в нее прогоревшую трубку. — Ну вот я и разболтал очередную военную тайну. Этот сектор тоже закроем, дайте только повод, — шутливо добавил он. — Ладно, хватит отвлекаться. Я сегодня услышу отчет моего нового опера?
Олег вернул себе пепельницу, и Лопатин покосился на новую пачку «Кента». Первая, забытая в кабинете, так и лежала на столе. Василий Вениаминович неодобрительно поцокал.
— Не этим же мне давиться! — Среди множества длинных Асиных окурков Олег выбрал бычок от «Новости» и, взяв его двумя пальцами, показал Лопатину. — Вы говорили, их Брежнев любил. У генсеков свои причуды, ноя…