Расслабленно я выпустил дым, любуясь останками демона на своем ботинке.
— Ты ранен?
— Не сильно… Мне нужна футболка и живой родник.
— Открой портал, я выведу тебя.
— Не могу, я дочитал книгу.
— Опять?! Роман Алексеевич будет в ярости, когда узнает! — Удивилась она.
— Да знаю я, знаю… — Скривился я, представив реакцию декана.
— Ладно… Давай так, ближайшая точка от тебя в трехстах метрах, через дорогу, север.
— Катя, притормози! Где я вообще?
Она на секунду замолчала, а потом ответила так, будто я с луны свалился.
— Костя, ты на Арбате…
Кто бы знал, что в центре ещё сохранились такие закрытые места, как тот дворик, в который меня забросило, а вот поди ж ты. Я устало поднялся и побрел к выходу.
— Сможешь добраться, не привлекая внимания? — Спросила Катя.
Я прошел мимо удивленного консьержа на улицу, через сквозной проход дома, пряча руки в карманах и запахнув поплотнее плащ. Вынырнул из узкого переулка между рыбным магазином и палаточным пивнарём. Меня встретила полупустая пешеходная аллея, прохожих было немного, и они спешили по своим делам, предпочитая меня не замечать.
— Налево и за угол.
Я быстро прошел мимо обтянутого прозрачной пленкой кафе, свернул на соседнюю улицу.
— Вперед.
Вперед, мимо торговых рядов с книгами, стоек с картинами и магнитами, булочной и магазинов подарков.
— Теперь направо и вниз.
Через арку, вниз под лестницу, в сторону коричневой вывески кафе европейской кухни.
— В туалете нора.
— Принял.
Небольшое заведение, черные кожаные диванчики, столики на двоих, расслабляющая музыка, скучающий в обеденное время бармен за стойкой.
— Кофе есть? — Спросил я у него.
— Добрый день, да, конечно.
— Один с собой.
— Какой вам?
— Большой. — Коротко бросил я и побрел к уборной.
За дверью в туалет меня ждала очередная телепортация, я оказался в закрытой комнате, с одной лампочкой под потолком. У стен стояли несколько железных шкафчиков, рукомойник и раскладушка. Каптерка скорой помощи.
Терпеть боль было уже невозможно, я крутанул оба вентиля и засунул руки под струю воды. Почерневшие пласты слазили с ладоней кусками, как порванные перчатки. Под ожогами была новая порозовевшая кожа, украшенная узорами татуировок. Родник исцелял магические раны почти мгновенно. Я тщательно вытер руки от сажи, умылся и ополоснул рану на шее.
Всё, как новенький.
В шкафчике я нашел свежую серую футболку, переоделся и вышел обратно в кафе.
— И две минералки. Любой и холодной. — Попросил я бармена. Он вроде и не заметил моего маленького перевоплощения.
Уже на улице я залпом выдул одну бутылку, сбив невообразимый жар в груди и сухость во рту. Самое тяжелое похмелье, — магическое.
— Кать, спасибо, я в порядке. — Сказал я, зная, что она услышит. — Я устал, еду домой.
Она промолчала, наверное, нянчится с кем-то другим. Я сверился с телефоном, — ближайшей была станция Смоленская.
Я добрался до входа в метро минут за семь-десять, наслаждаясь солнечным днем и тленными остатками лета. Напряжение спадало, и я чувствовал себя легким как перышко. Когда я спускался в подземку, кофе в пластиковом стаканчике даже успело остыть.
Вагон был почти пуст, я занял место у выхода, положил сумку на колени и закинул голову назад. Силы оставляли меня, не было желания даже ускорить свой путь.
Сколько я не спал? Часов сорок, сорок пять? Я попытался вспомнить, когда же последний раз удалось смежить веки. По-моему, в офисе на диване. Азарт охоты и энергетики Марата держали меня на ногах всё это время, но теперь усталость навалилась с новой силой, повиснув на ресницах тяжелым грузом. Вялый ход мыслей и туман перед глазами стали моими постоянными спутниками. Охота затянулась, я выслеживал Дэва всю неделю, словно одержимый, и теперь, когда наконец опасность миновала, я мог почивать на лаврах. Хотя бы пару дней.
Спать. Я хотел спать.
Наплевать, что на дворе белый день, что мне добираться до квартиры через весь город, что я потерял книгу, на все плевать. Вагон дернулся и станция исчезла, сменившись обрыдлыми стенами тоннеля. Скоро я буду дома.
— Константин, ты где? — Услышал я голос шефа в голове. Он не церемонился, как Катька, общался без наушников.
— В метро, домой еду.
— Дэв погиб?
— Лишился оболочки.
— Я понимаю, — ты устал, но мне нужна твоя помощь. Сейчас.
— Роман Алексеевич, я на ногах не держусь, нет никого на подмену?
— Мобилизуем всех незанятых, тебя отпустить не могу.