— Почему?
— Нужно отправиться в Орфенарий, ты там уже бывал, знаешь, с чем придется столкнуться.
— Да, бывал. Но ещё много где не был… — Протянул я и сделал большой глоток кофе.
— О чем ты?
— В Венеции вот не был…
— Я вижу твою наглую улыбку отсюда, Константин.
— Говорят, там сейчас хорошо, да и отпуск мне помниться зажилили…
— Левицкий, ты что же, начальству очки втирать решил? Может, и о потерянной книге поговорим?
— Эх, каши с вами не сваришь. Бартерные отношения, между прочим, основа здорового сотрудничества… Давайте детали, я пойду.
— Вот и хорошо, Катерина, дело за тобой.
— Костя, я здесь. — Вклинилась куратор. — Роман Алексеевич, отбой. Кость, ты извини, что так получилось, но дело срочное.
— Да ладно, чего там. Выкладывай подробности.
— В половину первого, Алиса Меньшикова, 17 лет, студентка Кубгту города Краснодар, зашла в книжный магазин около университета.
— Да, так все и начинается. А потом и свистнуть не успеешь, а тебе отпуск жилят и заставляют за демонами гоняться. — Пробурчал я.
— Ну, Кость…
— Извини продолжай. Какая книга её выбрала?
— Темная башня.
— Черт…
— Да, но это ещё не всё. После прочтения нашего предупреждения, она взяла вторую книжку. Алису в стране чудес.
— Черт… — Повторил я ошарашено. — Сильный форестьер, очень сильный.
— Она самопроизвольно открыла портал в Орфенарий, и сунулась туда, без книги. У нас такого лет шестьдесят не было.
— Мне потребуется маска, энергетики и вход. — Я взглянул на часы. — Она там уже почти час, времени совсем мало.
— Выходи на следующей станции, иди в туалет, тебя перехватят.
— Станция Арбатская. — Объявил диктор.
Я сорвался с места и выскочил из вагона, быстрым шагом направился к выходу, свернул к указателю туалета. Мне повезло, кабинка пустовала. Я закрыл за собой дверь и приготовился ждать. С каждой минутой жизнь покидала тело Алисы Меньшиковой, и не было ни капли уверенности, что она вообще ещё жива, а я торчал в тесной комнатушке под землей и ничего не мог сделать. Несмотря на усталость, ожидание сжигало меня изнутри.
Дверь открылась сама, хотя я и закрывал на замок. Аня невозмутимо зашла в туалет, видимо, воспользовавшись норой. Хрупкая девушка, двадцати пяти лет, блондинка, на голове конский хвост, голубые глаза, кожаная тонкая куртка, джинсы, черные кеды.
— Левит. — Кивнула она мне.
— Привет, Ань. Странное место для встречи.
Она лишь пожала плечами, копошась в своей сумке. У неё она тоже была кожаная, потертая на уголках, с большим количеством нашивок в виде флагов разных стран. Вот кто действительно много путешествует.
— Слышала, ты таки достал своего дэва. Как прошло?
— Нормально, через обезглавливание.
— Круть! — Она уважительно закивала. — Вот, тебе Марат гостинцев передал. — Она протянула мне банку колы. — Смотри не подсядь.
— Уже подсел. — Ответил я.
Банка с шипением открылась и я присосался к ней, с наслаждением поглощая пузырящийся напиток. Марат очередной раз что-то наколдовал и хоть кола была обычной на вкус, бодрила она гораздо сильнее. Ледяное тепло расползалось по телу, конечности пробило мелкой дрожью, меня наполняла безудержная энергия, сон как рукой сняло.
— Ты бы осторожнее. — Хмыкнула Аня. — Вот, это тоже тебе.
Она передала мне пластиковую и прозрачную кислородную маску, без нее в Орфенариуме было тяжело.
— Какая зона поисков? — Спросил я, напялив щиток на лицо.
— Километры… — Встревоженно сказала она. — Шансов мало. Ты готов?
Я осмотрел себя, проверил насколько плотно сидит маска и кивнул. Хватит нам в кабинке туалета тесниться.
— Я выкину нас настолько близко к её локации, насколько возможно. — Подчеркнула Аня, доставая из сумки толстую книгу. Насколько я понял, красный том, растет девчонка. — И помни, маски хватит часа на пол, ты сильный, тебя Орфенарий начнет быстро поглощать.
— Да знаю я.
— Тогда вперед.
Она открыла книгу и начала читать веды. Голос у нее был красивым, заклинание будто напевалось, легко и без надрывов. С еле уловимым дуновением в комнатушке открылся прозрачный портал, и я шагнул в него первым.
***
Орфенарий…
Мы зовем его Мертвый Мир, или Эм-энд-Эмс. Безграничная пустошь, погибший и застрявший во времени труп, континуум.
Здесь все погибало, не работали электроприборы, компасы или часы, земля не плодоносила, вода не отражала свет, солнце не меняло своей позиции на небосклоне.
Сам солнечный диск навсегда застыл в пути к закату, будто олицетворение самого мира, угасающий, печальный, почти завершенный.