– Чёрт, ну дела. В Петербург, значит… Время-то свободное есть, но с деньгами проблема.
– У меня недавно была зарплата, билеты на поезд возьму. А на Канонерке, думаю, пробудем совсем недолго. Эти мрази быстро появятся.
Костя с минуту сидит, облокотившись на стол, закрыв лицо ладонями.
– Хорошо. Когда ты хочешь ехать?
– Чем скорее, тем лучше. Все вещи у меня с собой.
– Даже так… Что ж, можно тогда прямо сегодня. Посмотри билеты. У тебя тут интернет ловит или пароль от вайфая сказать?
– Да, ловит. Сейчас посмотрю.
На Сапсан денег нет, поэтому ищу обычный плацкарт. Вот этот едет всего восемь часов. В десять утра. А сейчас сколько? Половина шестого. Вот если бы раньше… Но поезда в семь и девять едут на целых два и три часа дольше. Так время не сэкономить, а ещё ведь надо добраться до вокзала…
– Костя, я беру билеты на плацкарт на десять утра. С Ленинградского вокзала. Нормально?
– Бери.
Останавливаю взгляд на лице Кости – пытаюсь разглядеть, не злится ли, что вот так залезла в его жизнь? Он смотрит на меня в ответ.
– Вика, думаю, тебе лучше поспать немного. Ложись на кровать в комнате. Я пока вещи соберу.
Соглашаюсь. Я правда измотана.
Узкая кровать скрепит, задница проседает и ударяется о что-то твёрдое. Нищий писатель, как стереотипно – не может купить новый матрас. На этой мысли я вырубаюсь.
Просыпаюсь от того, что Костя деликатно потряхивает меня за плечо.
– Вика, скоро надо выходить, вставай. Будешь ещё в поезде спать.
Выползаем на улицу – там уже неимоверно жарко. В Москве жара наиболее отвратительна – хоть в обморок падай. Я сюда точно больше не вернусь. Готова для этого даже погибнуть на Канонерке. От этой мысли становится радостно. Конница Рохана, на смерть!
На верхней боковушке плацкарта, словно в уютном гробике, я снова вырубаюсь. Сквозь крепкий сон иногда пробиваются высказывания соседей о вонючих пиндосах и великом предназначении России. Вместо того, чтобы испытывать раздражение, ныряю обратно в глубину бессознательного. А там приключения из «прошлой» жизни: как я училась вокалу и влюблялась, дружила и курила во дворах между хрущёвками. Глупые бессвязные обрывки, но так легко от них на душе.
С этим светлым чувством просыпаюсь. Поезд замирает на месте. В вагоне звуки торопливых сборов: топот, шуршание одежды, жужжание молний. Высовываю голову в проход. Снизу макушка Кости, на коленях он держит плотно набитый рюкзак. Я вяло сползаю вниз. Там и мой рюкзак, который даже не открывала за время пути, а отдала на хранение Косте.
В Питере прохладно. Это здорово. Перед отправлением из Москвы я решилась позвонить отцу. Странно, однако он спокойно меня выслушал. Вроде даже обрадовался, что возвращаюсь на родину. Так я узнала, что квартира на Канонерке давно пустует, а родители теперь живут у Парка победы в новом доме бизнес-класса. Ключ от нашей старой квартиры незаметно болтался у меня в рюкзаке все эти годы.
Выйдя с Московского вокзала, мы с Костей сразу заворачиваем в метро. Доезжаем до Балтийской. Затем маршрутка везёт нас вдоль Обводного канала, потом через тёмный узкий тоннель под водой. Вот и печальная школа, а за ней – гигантский серый ЗСД, нависающий над родным островом.
Белые ночи прошли, небо быстро чернеет, поэтому когда добираемся до дома, на улице уже стоит кромешная тьма. На входную дверь квартиры нужно прилично надавить, чтобы ключ повернулся. Воздух внутри спёртый. Включаю свет. Лампочка в коридоре вспыхивает искрой и сразу гаснет. Прохожу в кухню. Костя, запинаясь о гарнитур, следует за мной. На кухне свет успешно зажигается. Отправляюсь по комнатам и повторяю ту же процедуру. Мебель осталась там, где я помню. Ничего не поменялось, только всё в пыли. Возвращаюсь на кухню. Костя стоит у окна, потерянный. От него поступает логичный вопрос:
– Тут есть балкон? Хочу покурить.
– Да, пойдём, я с тобой. Заодно надо открыть все окна – дышать тяжело.
Балкон не застеклён, поэтому свежий ветер сразу ударяет в лицо. Поодаль мелькает и шумит ЗСД. Мы закуриваем сигареты. Костя впечатлён:
– Чёрт возьми, вот это место. В голове не укладывается. Дома прямо под этой штукой…
– Да. Утром, при свете, оценишь полный масштаб пиздеца. Покажу тебе дом, где раньше жила. Потом над ним построили эту «штуку» и мы переехали сюда.
– У меня очень много вопросов, Вика, но в поезде я не спал, а ещё несколько суток до этого. Сейчас что-то накрыло, упаду прямо тут, на балконе. Покажи, куда можно лечь.
Веду его в бывшую комнату родителей. Костя плюхается на их огромную кровать, не заботясь о том, что она покрыта слоями пыли. Выключаю ему свет. Иду в ванную ополоснуться. Почему родители не сдают эту квартиру? Дом хороший, в отдалении от ЗСД. С каких пор их не заботит доход? Очень интересно, но выяснять желания нет.