– Не ори, Морковка, – смекнув, что выбор у меня небольшой – или байк, или общественный транспорт, – я быстро запрыгнула на высокий багажник. – Гони. Хотя мог и предупредить, что ты двухколесный.
– А ты могла бы и спросить, могу я за тобой заехать или нет. А не царственно ручкой махать.
– Ой, Морковка, не трынди. Крути педали на Гороховую.
Он что-то зло проворчал себе под нос и завёл… Да, байк. По рулю заходили прикольные оранжевые огоньки. Багажник, на котором я сидела, расширился прямо под моим задом и превратился в удобное кресло. Колёса вспыхнули фиолетовым, крутанулись, наклонились под неожиданным углом и замерли параллельно поверхности земли. Снова вспыхнули и завертелись.
– Это чё такое? – не выдержала я.
– Зельева, так какой у тебя там диплом? – с самодовольной физиономией снова уточнил Лёва.
– А ты, Каменистый, рыбка аквариумная? Память только кратковременная? Красный он у меня. Красный!
– И всё же зря выдали, – хмыкнул он. – Поехали.
Гаргул отвернулся, нажал на звоночек, и в этот момент кто-то с силой приложился чем-то по спинке моего кресла. Колеса замерли, погасли и мгновенно стали обычными, впрочем, как и багажник подо мной. Икнув, я зыркнула себе за спину.
– И куда это ты, Златочка, собралась с новым хахалем вместо работы? Я прежнего еле извела, а ты опять за своё!
– Тётя Глаша, – я закатила очи к хмурым небесам. – Это не то, что ты думаешь.
– Ах, не то? – Она упёрла одну руку в бок, во второй у неё была увесистая клетчатая сумка непонятно с чем. – Так, может, это у тебя уже личный водитель, который тебя работать увезёт? А?
– Я её напарник, тётя Глаша, – обернувшись, хмыкнул гаргул. – И именно в контору я её и везу.
– Ой, – ведьма просияла. – Лёвушка, ты ли это? А как вырос! Весь в отца, красавец. Ну, конечно же, как я позабыла, хвалилась же твоя бабушка, что тебя к самому Илье Никитичу направили как лучшего студента. Хлопец ты мой.
Меня перекосило от такого радушия. Взгляд упал на сумку, что держала тётка. Там виднелось нечто белое в синий цветочек. Не сдержав любопытства, протянула руку и достала тряпку.
А вернее – рейтузы. На этикетке чётко чёрным по белому было написано «68 размер».
– Это что? – приподняв бровь, уставилась на родственницу.
– Да это я не себе, – замялась она. – Соседке. Тестовой. А дёшево, считай, копейки. Чего не взять?
– И откуда? – Лев тоже с подозрением разглядывал женское бельё.
– Да пока Златка спала, я к Рыбкиной сбегала, из русалок которая.
– А у неё откуда? – дожимала я тётку.
– Да, говорит, на рынок продуктовый вчера ходила, а там у ворот прямо с машины леший распродавал. Всё по 10 рублей. Мелочёвка, для дома полезная. Вот она и затарилась. А чего? У меня и полотенца здесь, и скатерть, и половички на порог. Ну и…
– Рейтузы 68-го размера, хлопковые. Ходовой товар. Десять штук, – вспомнила я слова торговки.
– Да, – тётка кивнула. – Я все десять и забрала. Тестова всегда мучается с этим делом. Размер-то не самый популярный.
Хм… Я расправила рейтузы. Интересная улика. Только что с ней делать?
Лёва прищурился и зыркнул на сумку ведьмы, явно желая узнать полный перечень её содержимого. Но тётя Глаша тоже не просто так на свете жила – быстро сообразила, что интерес тот ей боком вылезет. А деньги-то уплачены. Халява почти и, что важнее, нужная в быту.
– Вы поезжайте, лапушки мои, – она крепче перехватила ручки сумки с добром. – Опоздаете, начальник заругает.
– А… – открыл рот Лёва.
– Морковка, тебе сказано – педалями крути, – сурово выдала я, смекнув наконец, что это добро моей семьи. – Рейтузов более чем достаточно для дела. Остальное у Рыбкиной проверим.
– Но… – он явно растерялся.
Я сунула ему под нос женское бельё уважительного размера.
– Если что, то с тебя ещё десятка за них.
– Точно, – спохватилась тётушка, – я же их купила!
– Понял, нас уже нет, – Лёва, не будь дурак, снова завёл байк.
Подмигнув тётушке, я удобнее развалилась на появившемся кресле. Не, ну так на работу ездить я согласная.
Сложив ценные рейтузы, сжала их в ладони.
Моя первая найденная улика! Прямо чувствовала, как начинаю расти по карьерной лестнице вверх.
– В первый же день и опоздать на час! – выловив за шиворот, Илья Никитич взирал на нас свысока. – Мне что с вами сделать, чтобы пунктуальности обучить?
Лёва взирал на меня словно питон. Я прямо кожей чувствовала – мысленно уже дважды удавил, вражину.
Вздохнув, вскинула руку и счастливо оскалилась.