Интересное предположение, учитывая тон сказанного. Также странно и то, что Алмазов посоветовал Савельевой принимать валериану, а сам хотел вызвать Посудина на разговор? Пытался оградить её от лишних волнений и самому разобраться или что-то иное?.. Есть о чём задуматься… Быть может, всё же добился успеха в вызове на разговор и…
От таких мыслей ладони вспотели, а сердце забилось часто-часто.
– Что ж, благодарю, – поспешила откланяться Эмилия.
– Будьте любезны, передайте Мариночке, пусть возвращается – я её в обиду не дам.
– Непременно, – натянуто улыбнулась Эмилия и как можно скорее покинула театр.
– Вы беседовали с Алмазовым? – поспешила начать разговор сама Эмилия, когда вновь пришедший к ней в контору Кречетов уселся в кресле. – Он переживает за госпожу Савельеву. Обещал защитить её… Но некоторые его фразы меня насторожили. Можно ли доверять его словам? Мне показалось, он что-то недоговаривает.
– Обычный позёр, – недовольно скривился тот. – Речи красивые, а как до дела доходит… Обставит всё в выгодном для себя свете.
– Вы думаете?
– Сам же и растрепал Посудину про лилии.
– Не может быть!.. Как же это он? И зачем?
Кречетов равнодушно пожал плечами.
Эмилия нахмурилась и принялась задумчиво вертеть в руках перо, затем одёрнула себя – не стоило демонстрировать Кречетову волнение – и вернула его на подставку с писчими принадлежностями.
– Эмилия Сергеевна, я вот с чем, – через некоторое время негромко откашлялся Кречетов. – Это дело становится опасным. Вам стоит передать его кому-нибудь более… опытному. Уверен, Алексей Евграфович будет рад…
– Дмитрий Георгиевич, – холодно прервала его Эмилия, – позвольте, я сама буду решать, брать мне дело или нет. А вам буду очень признательна, если займётесь своими обязанностями по расследованию, а не моим воспитанием.
Кречетов не прислушался к просьбе. Подался вперёд, положил локти на стол и принялся разглядывать Эмилию. Смотрел долго, пристально. Можно сказать – изучающе. Пытался разглядеть на её лице отпечаток благоразумия? Наверняка безуспешно.
Невзирая на студенческую закалку кречетовскими ментальными фокусами, Эмилия занервничала. Разгладила несуществующие складки на классической юбке в пол, провела пальцами по броши-камее, старомодно приколотой к кружевному вороту блузы, заправила за ухо выбившийся локон, прокрутила на пальце кольцо с небольшим сапфиром.
– Эми, послушай. Я желаю тебе добра, ты знаешь, – проникновенно начал несносный Кречетов: отступать он явно не желал. – Не нужно тебе в уголовные истории впутываться.
Эмилия прервала зрительный контакт, опустила глаза и сцепила руки.
– Не исключено, что госпоже Савельевой потребуется мой совет в новых обстоятельствах, и я не стану ей в нём отказывать. История с жалобой тебя так не обеспокоила. И сейчас – я дам совет, помогу с ходатайством. Тем более когда её вызывают на допрос…
– Не на допрос. А просто дать объяснения. Пока, – поправил Кречетов. – А если понадобится допрос, ей назначат адвоката. Убийство – не шутки.
– Убийство? – передёрнула плечами Эмилия и встревоженно посмотрела на него. – Посудина убили?
Кречетов неопределённо качнул головой.
– Нельзя исключать этой версии, – не развеял тумана он. – Ждём окончательного заключения эксперта.
– Ещё ничего не ясно, а ты меня пугаешь!
Кречетов обошёл стол, взял Эмилию за руки и присел рядом с ней, глядя снизу вверх.
– Не пугаю, а хочу, чтобы ты была в безопасности, – тепло мягкой волной разлилось по телу, а от проникновенного тона мужчины хотелось отбросить все глупости и сделать всё, что бы он ни попросил. – Знаю, тебя воспитывать бесполезно. Но прислушайся хоть раз к моему совету.
Браво! Почти получилось. Эмилия стряхнула себя кречетовское наваждение, холодно улыбнулась и высвободила ладони из его рук.
– Прекрати. Мне известны все твои профессиональные методы. Испытывать их на мне – некрасиво.
– Это не профессиональное. Это то, что я чувствую к тебе. Пора бы уж видеть разницу.
– Отличие настолько тонкое, что я его не улавливаю.
Кречетов вскочил, раздражённо сверкнул глазами и направился к выходу.
– Эмилия Сергеевна, вы непозволительно легкомысленны в этом вопросе, – снова перешёл на «вы» Кречетов. – Я не шучу. И прошу всё же отказаться от своих планов.
С этими словами он вышел, оставив Эмилию в замешательстве. Транслировал свои чувства? Но зачем вообще? По привычке?
Сам навёл чары, ещё и обиделся… Прелестно.
Департамент статистики встретил чопорностью серых стен и массивной дубовой мебели. Кого же вызвать на откровенность?