— Все, все, поехали, а то здесь родим.
Но на выезде из деревни стало ясно — времени у нас совсем мало.
— Тут другой дороги нет? — Спросил Коля.
Петр пожал плечами.
— Да мы и не местные, живём тут всего полгода и не знаем пока. Мы с Варей с детдома вместе, учились в сельскохозяйственном колледже, я — механик, а Варя агроном, вот в эту деревню и поехали после колледжа. Родни у нас нет никакой.
Ворча, Коля выруливал на дорогу к шоссе, когда Петя закричал:
— Стой, во Митрич идёт, сейчас спросим!
С неприметной тропки сбоку вывернул этакий абориген позднепенсионного возраста, с удочками, рюкзаком за спиной.
— Митрич! Есть тут дорога короче до города?
— Есть, как не быть, вон через лесок будет километров десять, а по трассе все тридцать набежит!
Любопытный дед сунул нос в салон скорой. Увидев Варвару, врача, охнул и засуетился.
— Да вы же не найдете, городские. Давайте я покажу, а уж потом доберусь как — нибудь.
— Давай, дед, садись с водителем, Сусаниным будешь.
Полузаросшая дорога, ну как дорога, направление скорее, петляла между деревьями. Но мне красотами любоваться было некогда, схватки учащались, да ещё на колдобинах трясло, что не добавляло комфорта. Да, Газель все — таки не Мерседес, но он по этой дороге и вовсе бы не проехал. При особо сильном рывке услышала мат Николая, вскрик Варвары, сильный удар, треск и меня сбросило с сиденья и со всей дури что — то влетело мне в голову. Нарастающий шум, как от самолёта на взлете, а затем темнота и тишина.
В гостях у сказки.
Выплывала я из вязкой темноты медленно, голоса то слышались на краю сознания, то пропадали. Тошнило. Точно сотряс, подумалось. Глаза открывать не хотелось, но мучительный стон рядом заставил открыть глаза и сесть. Пытаясь сориентироваться, медленно осмотрелась.
На первый взгляд, почти все цело, если не считать, что рядом со мной, на полу, валяется кардиограф и баллон с кислородом пристроился, почему — то возле головы. Видимо, он меня и отоварил. Машина стоит, накренившись вперед, через треснувшую лобовуху видно здоровое дерево. Стон повторился. На каталке — носилках лежала Варвара и явно тужилась.
— Погоди! Я сейчас! — Почему — то просипела я и начала вставать.
Ага, два раза! Штаны от костюма плавно съехали вниз, оставляя меня, так сказать, в неглиже. Ничего не поняв, просто подхватила их руками и, подвязавшись как — то проволочкой, подтянула к себе ящик с медикаментами, благо он не раскрылся при аварии, а что авария была, это однозначно.
Варвара между тем рожала и, естественно, я все внимание переключила на нее. И только приняв ребенка, я поняла, что голоса бубнят где — то за машиной, а в салоне мы одни с Варей. Наконец, процесс родов благополучно завершился, счастливая мать дремала с младенцем, тихо попискивающим в куче пелёнок и для пущей теплоты ещё и в стеганом одеяле. И только теперь в салон просунул голову Коля. Привычно начав свое:
— Анна Серг… — замолчал, ошарашенно глядя на меня.
— Что там, Коля? Где мы? Найди наладонник, свяжись с диспетчером, у нас роды в пути, нам нужно место в перинаталке — быстро говорила я, сама шустро убирая в салоне.
А, вот какая проволочка попалась мне в руки! Это крепление кислородного баллона лопнуло при ударе, и соскочили удерживающие пломбы, проволочные хомуты. Баллон, соответственно, и прилетел мне в голову.
— Теть Ань — неуверенно начал Колян — это Вы?
— Нет, царица Савская! Ты что, головой сильно ударился? — Начала раздражаться я.
— Ну, Вы сюда идите, сами и посмотрите — вяло прошептал Колька.
Натянув форменную куртку, все таки май в наших краях ещё не лето, особенно к вечеру, я вышла из салона, машинально заметив, что оступилась и не почувствовала боли в травмированном в юности коленном суставе. Начинало смеркаться. Мужчины стояли у капота и о чем то спорили.
— Николай, ты нашел наладонник?
— Нашел, Анна Сергеевна, но Вы сами посмотрите.
Придерживая спадающие штаны, пошла к кабине. Газель стояла на краю довольно глубокого оврага, упёршись капотом, в какое — то большое дерево. С одного края был виден висевший перекошенный край переднего бампера. Оторвали, мозг как то вяло, без эмоций, отмечал происшедшее. Лобовое стекло только пошло трещинами, но не высыпалось, уже хорошо.
Коммуникатор лежал на торпеде и показывал полный ноль. Нет сети, нет связи. Запустила в режиме поиска, он бодро отрапортовал, что спутников не видит ни одного. Это как? Мельком глянув в зеркало, так же равнодушно отметила какую — то неправильность в лице. Чего — то не хватало, а не хватало излишков в виде полноватого подбородка и возрастного подвисания кожи на лице. И опять никаких эмоций. Да уж, все страньше и страньше, как говорила героиня одной известной книги.