— Слова есть лишь пустое сотрясение воздуха, — преувеличенно печально вздохнул Салливан. — Видите ли, джентльмены, сначала вы работаете на репутацию, потом репутация работает на вас. И раз все мои советники согласны с тем, что дурная слава России возникла отнюдь не на пустом месте, то вы становитесь крайне нежелательными гостями в моем городе. И устраивать здесь свои военные базы, перевалочные пункты или просто мотаться туда-сюда, чего-то вынюхивая, я запрещаю!
— Что ж, значит нормальных отношений у нас не предвидится. Я понял, — процедил сквозь зубы Щекин, буравя канадцев крайне недружелюбным взглядом. — Надеюсь, отправке курьеров для обмена информацией или проводе заранее согласованных конвоев от одного портала к другому в случае экстренной необходимости вы не станете мешать?
— Если ваша армия придет к нам, то мы оставляем за собой право на применение смертоносной силы. Но один мотоцикл в неделю так уж и быть пропустим. Но не легковой автомобиль, грузовик или военную машину, — заговорил еще один из советников Салливана, у которого судя по разрезу глаз и цвету кожи в близкой родне был кто-то из индейцев. — Если вы хотите наладить доставку грузов по нашей территории, то должны сначала привезти их на таможенный пункт, там перегрузить под наблюдением моих служащих и уплатить пошлину, зависящую от количества товаров. Для оформления торговой лицензии, позволяющей вашим представителям арендовать склады и ночевать в гостиницах, тоже нужно будет оформить соответствующее разрешение.
— Мне казалось, что в тяжелые времена нормальные люди должны помогать друг другу, но раз вы придерживаетесь другого мнения, не будем настаивать, — я поймал себя на том, что постукиваю не раз проколотым пальцем по острию на пришитом к рукаву зачарованном кольце. Желание не просто дать в рожу охамевшим канадцам а физически уничтожить верхушку Уайтхорса было вполне отчетливым и где-то даже расчетливым. Уроды явно решили, что оседлали единственную дорогу между двумя русскими городами, а раз так, то грех не заработать на торговых сборах. — Для жителей вашего города, желающих купить у нас порох для своих ружей, магические артефакты, учебники по волшебству или же намеревающихся пройти курс лечения в госпитале, где маги-целители способны вылечить даже неоперабельную опухоль головного мозга, будут установлены аналогичные условия.
— Истинно верующим не нужны дьявольские чудеса, — сверкнул глазами священник, в то время как у остальных канадцев все же отразилось в глазах некоторое сомнение, а правильно ли они поступили.
— Вполне допускаю, но таких людей на земле очень мало, — запустив руку в карман, я принялся перебирать зачарованные перстни, пытаясь на ощупь определить нужный. Тот, которым я практически не пользовался, исключая пару тренировок. Отключающий в зоне своего воздействия всякую технику. — Кстати, падре или как вас там, а настоящую святую воду вы делать умеете? Такую, что разрушает магию и жгет волшебных тварей, но людям не опаснее росы? У нас был маленький запас, остался от истинно верующих русских священников, с которыми связи тоже нет как на грех, да вот беда, уже почти весь кончился. Заплатим золотом. Или серебром. Можем даже обсудить миссионерскую деятельность, если вы в ней заинтересованы.
— Я…А… — Замялся священник, на котором скрестились взгляды большей части присутствующих. — Чудеса господа нашего случаются не тогда, когда их требуют, а когда он решает, будто в них настала нужда.
— Понятно, — кивнул я, все-таки активируя зачарованное кольцо. Невидимый обычным зрением конус волшебства прошелся по канадцам, и если у кого-нибудь есть с собой пистолет, то он в ближайшее время не сработает. А может и дежурящую за дверью охрану зацепило. Медленно встав из-за стола, я мысленно окончательно поставил крест на возможности мирного и тихого ухода восвояси. Дружбы между нами не будет и так, а раз с канадцев и святой воды не получит, то терпеть плевок в протянутую для рукопожатия руку не буду. Вредно и для личной самооценки, и для имиджа в глазах окружающих. — Вы обычный шарлатан от религии, который к вере имеет меньшее отношение, чем театральный гардеробщик к высокому искусству.